23. Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 225
23-Я ТЕМА:
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 225
Пропагандируемый ТDRА тип ислама включает аполитичность, секуля-
ризм, ограничение религии частной жизнью граждан. В то же время эта
организация занимается распространением исламских знаний, подготовкой
священнослужителей, ремонтом и строительством культовых учреждений1.
Из всех неправительственных организаций с наибольшим размахом
на территории тюркских республик до последнего времени действовала
группа Фетхуллаха Гюлена. Сам Ф.Гюлен, религиозной общине которого
в Турции принадлежит 88 фондов, 20 обществ, 128 частных школ, 218
фирм, а также 17 печатных органов, телестанция, две радиостанции, бес-
процентный банк и страховое общество, в настоящее время находится под
следствием за незаконную пропаганду исламских взглядов как в самой
Турции, так и за ее пределами2. В начале 1990-х гг. Ф.Гюленом был соз-
дан некоммерческий «Асия Финанс банк» с капиталом в 125 млн долл.
для инвестиций в различные проекты на территории тюркских республик.
В течение 1990-х гг. этой группой в республиках Центральной Азии и в
Азербайджане было построено и введено в строй более 80 школ и 4 уни-
верситета, где преподавание ведется на турецком или английском языках
по программам турецких учебных заведений3. Один из турецких аналити-
ков Шахин Алпай считает, что выпускники этих учебных заведений, как
правило, в последующем занимали важные позиции в общественной и
политической жизни тюркских республик4.
В самой Турции ежегодно выделяется несколько тысяч стипендий для
обучения студентов и преподавателей из тюркских республик в турецких
высших учебных заведениях и научно-исследовательских центрах. Все
расходы по их пребыванию в Турции берет на себя турецкая сторона.
Большую активность по консолидации тюркских народов в единый
политический и этнокультурный союз на протяжении ряда последних лет
проявлял министр Турции по связям с тюркоязычными республиками
СНГ А.Чай. Его высказывания неоднократно становились объектом кри-
тики российского МИД, а также руководства отдельных тюркских рес-
публик. Однако до самого последнего времени турецкое правительство
мало на это реагировало.
В целом, политика Турции по созданию единого тюркского полити-
ческого и культурно-идеологического пространства постепенно стала за-
ходить в тупик, а руководители тюркских республик откровенно стали
говорить о нежелании менять русского «старшего брата» на турецкого и
начали дистанцироваться от дальнейших попыток Турции сблизится на
этой основе. Например, Н.Назарбаев в своей книге писал следующее:
«Многим казалось, что Турция сможет решить все наши проблемы… Но
что это означало на деле? Это значило отказаться от только что обре-
тенной независимости, разорвать традиционные отношения с соседями,
1
Turkish Studies. Vоl. 1. № 1 (Spring 2000). Р. 45.
2
Киреев Н.Г. Антитеррористическое законодательство и борьба с радикальным
исламизмом в Турции // Мусульманские страны у границ СНГ. М., 2001. С. 328.
3
Тurkish Studies. Vо1. 1. № 1 (Spring 2000). Р. 50.
4
Milliyet. 4.11.1996.
226 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
вместо одного “старшего брата” посадить себе на шею другого»1. При-
близительно в это же время президент Азербайджана Г.Алиев заявил, что
определенные круги в Турции поддерживают тех лиц и их вооруженные
группы, которые пытаются дестабилизировать положение в Азербайджа-
не. По его мнению, «такие действия разрушают дружественные отноше-
ния между двумя странами»2. Как бы в подтверждение этого обвинения
турецкая пресса после провала попытки государственного переворота в
Азербайджане, предпринятого 17 марта 1995 г., писала, что некоторые
министры и сотрудники службы национальной безопасности Турции бы-
ли осведомлены о готовящемся перевороте3.
В Узбекистане охлаждение отношений с Турцией начало происходить
несколько позже, но зато в более радикальной форме. В 2000 г. прави-
тельство Узбекистана закрыло все школы, открытые религиозными орга-
низациями Турции, и, прежде всего, учебные заведения, действовавшие
под патронажем Ф.Гюлена. Из страны был выслан турецкий атташе по
образованию, а все узбекские студенты, обучавшиеся в Турции, отозваны
на родину4.
Турецкому правительству пришлось корректировать свою политику.
Пришло понимание того, что политическая и культурная близость, при-
верженность населения новых независимых тюркских республик исламу
и тюркизму были преувеличены, что «национальное самосознание узбе-
ков, туркмен, киргизов это факт. У них возник и укоренился государ-
ственный национализм. Ни правящие силы, ни массы не захотят жертво-
вать им во имя сверхнациональной общности, тюркистской или ислами-
стской»5. Новый президент Турции Ахмед Неджет Сезер в конце 2000 г.
совершил поездку по тюркским республикам и, как свидетельствовала
пресса, с пониманием отнесся к предложению своих тюркских коллег
развивать дальнейшие отношения на принципах «равноправного партнер-
ства»6. Конкретным свидетельством того, что Турция намерена скорректи-
ровать свою политическую линию в отношении тюркских республик, ста-
ла отставка в начале 2002 г. министра по связям с тюркоязычными рес-
публиками СНГ А.Чая, который, несмотря на возражение многих влия-
тельных членов турецкого правительства, организовал в Турции в конце
2001 г. очередной Курултай тюркских народов, на котором вновь звучали
лозунги, в настоящее время не созвучные с новой политической линией
турецкого руководства.
Несколько более успешно развивалось торгово-экономическое сотруд-
ничество Турции с новыми государствами Центральной Азии и Закавка-
зья. Заявив о своем желании участвовать в их экономическом развитии,
турецкое правительство разработало программу долгосрочного торгового,
1
Назарбаев Н.А. На пороге XXI века. Алматы, 1996. С. 216.
2
Zaman. 31.05.1996. Р. 2.
3
Cumhuriyet. 16.03.1995.
4
Ibid. 03.09.2000.
5
Азия и Африка сегодня. 1994. № 2. С. 7.
6
Radical. 25.10.2000.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 227
экономического и научно-технического сотрудничества с ними. В 1992 г.
в Анкаре было подписано межправительственное соглашение о техниче-
ском сотрудничестве между Турцией и пятью тюркскими республиками.
В том же году по линии турецкого «Эксимбанка» в экономику этих рес-
публик было инвестировано более 850 млн долл., из которых 250 млн долл.
получил Узбекистан, 200 млн долл. было передано казахстанскому «Алем-
банку», 73,2 млн долл. получила Киргизия, 250 млн долл. Азербай-
джан и 75 млн долл. Туркменистан1. Эти кредиты, в основном, пошли
на закупку в Турции продовольственных и потребительских товаров. Од-
нако в последующем Турция приступила к реализации ряда крупных
промышленных и технологических проектов, оплата которых также про-
исходила, в основном, за счет турецкой стороны. Речь идет о налажива-
нии регулярной авиационной связи между Стамбулом, Анкарой и столи-
цами закавказских и центрально-азиатских республик, запуске в 1992 г.
турецкого спутника, обеспечившего на территории этих республик ус-
тойчивый прием турецких телевизионных программ, создание в этих
республиках единой телефонной сети с выходом на турецкую телефон-
ную сеть и во внешний мир. На этом фоне торговые отношения между
Турцией и ее тюркскими соседями развивались достаточно медленно, и к
1999 г. их доля во внешней торговле Турции едва превысила 4%, отставая
по темпам развития как от России, так и от Ирана. Нижеследующая таб-
лица дает представление о характере торговых отношений между Турци-
ей и ее азиатскими партнерами2.
Торговля Турции с тюркскими республиками в 1998 г., млн долл.
Экспорт Импорт
Азербайджан 239,2 25,9
Казахстан 210,4 13,1
Киргизия 49,3 7,3
Туркменистан 117,5 73,5
Узбекистан 210,4 87,4
По всей видимости, достаточно низкие темпы развития внешнетор-
говых отношений между Турцией и этими странами связаны с тем, что
турецкое правительство предоставило возможность развивать эти отноше-
ния, главным образом, турецкому малому и среднему бизнесу, ресурсов
которого явно не хватает для постоянного наращивания темпов торговых
отношений. Необходимо отметить, что кроме развития двухстороннего
сотрудничества с центрально-азиатскими и закавказскими республиками
Турция активно участвует в развитии регионального сотрудничества. Речь
идет, прежде всего, о таких его формах, как Организация экономического
сотрудничества, куда кроме Турции и тюркских республик входят также
Иран, Афганистан и Пакистан, Организация Черноморского экономиче-
1
Тurkish Review. 1993. Vо1. 7. № 31. Р. 22.
2
Different Bulletins of DEIK. 1998–1999.
228 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
ского сотрудничества, а также воссоздание Великого шелкового пути, в
которых Турция принимает самое активное участие. Однако пока все эти
организации находятся в стадии своего становления и не играют, за ис-
ключением, пожалуй, ЧЭС, в которую тюркские республики, за исключе-
нием Азербайджана, не входят, значимой роли в интеграционных процес-
сах, происходящих в регионе.
Что касается нетюркских закавказских республик, то есть Грузии и
Армении, то, по известным причинам, развитие Турцией с ними торгово-
экономических отношений существенно отличается друг от друга. За го-
ды сотрудничества с независимой Грузией Турция подписала с ней свы-
ше двадцати различных договоров и соглашений, включая базовый Дого-
вор о дружбе, сотрудничестве и добрососедских отношениях. В соответ-
ствии с этими договорами Турция осуществляет с Грузией совместное
сотрудничество в области железнодорожного строительства, энергетики,
оптико-волоконной связи, транспортировки энергоносителей. Важное
значение для Грузии имеет подписанное с Турцией в 1997 г. соглашение
о сотрудничестве в военной области. В соответствии с этим соглашением
в турецких военных учебных заведениях ведется подготовка кадров для
грузинских вооруженных сил. Кроме того, Турция осуществляет военные
поставки грузинской армии, в частности, было объявлено о передаче по-
граничным силам нескольких быстроходных катеров для охраны грузин-
ских морских границ после вывода из Грузии российских пограничников.
В развитие этого военного соглашения в апреле 1998 г. между министер-
ством обороны Грузии и генштабом вооруженных сил Турции был под-
писан Меморандум о взаимопонимании в вопросах военного сотрудниче-
ства. В этом документе было заявлено о стратегическом военном парт-
нерстве между Тбилиси и Анкарой. Он предусматривает помощь со сто-
роны Турции в формировании материально-технической базы и подго-
товке кадров грузинских вооруженных сил.
Что касается торгово-экономических отношений с Арменией, то они
пока не получили сколько-нибудь существенного развития. Низкий уровень
торгово-экономических связей между двумя странами связан, прежде
всего, с отсутствием между ними дипломатических отношений, которые
так и не удалось установить, несмотря на определенные усилия, пред-
принятые сторонами после провозглашения Арменией независимости. В
1992 г., после того как тогдашний президент Армении Левон Тер-Петро-
сян заявил об отсутствии территориальных претензий к Турции и запре-
тил деятельность на территории Армении националистической антиту-
рецкой организации «Дашнакцутюн», Армению с официальным визитом
посетила турецкая дипломатическая делегация во главе с заместителем
министра иностранных дел Б.Унаном. Во время этой встречи обе сторо-
ны заявили о готовности установить дипломатические и торговые отно-
шения. Однако вскоре переговоры зашли в тупик, после того как Арме-
ния отказалась официально признать нерушимость своих границ с Турци-
ей и Азербайджаном, на чем настаивала турецкая сторона. В дальнейшем
контакты между двумя странами, в том числе на высшем уровне, имели
место, но лишь в рамках работы различных международных форумов.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 229
Видимых практических результатов эти встречи пока не дали, хотя в
средствах массовой информации обеих стран и из заявлений их лидеров
видно, что обе стороны ощущают значительные экономические и поли-
тические потери от отсутствия нормальных двухсторонних связей. Так,
турецкая сторона неоднократно заявляла о своей заинтересованности в от-
крытии железнодорожного и автомобильного сообщения из Турции через
Нахичевань и Армению в Азербайджан, а открытие границы с Арменией,
по расчетам турецких предпринимателей, могло бы в кратчайшие сроки
увеличить объем двухсторонней торговли до 500 млн долл.1
При всем сказанном следует иметь в виду, что главным направлением
внешнеэкономической деятельности Турции на постсоветском простран-
стве являлось участие в освоении перспективных нефтегазовых районов
Прикаспия и в транспортировке добываемых здесь энергоресурсов.
Впервые вопрос о строительстве основного экспортного нефтепро-
вода из района каспийской нефтедобычи к терминалам турецкого порта
Джейхан на Средиземном море Турция подняла в начале 1990-х гг., вско-
ре после того, как она ввела эмбарго на перекачку иракской нефти через
турецкую территорию и, таким образом, прекратила ее поставки миро-
вым импортерам. 5 марта 1993 г. между Турцией и Азербайджаном было
подписано соглашение о транспортировке азербайджанской нефти в Джей-
хан. Однако после свержения правительства А.Эльчибея это соглашение
перестало действовать. Но Турция продолжала настойчиво продвигать идею
строительства нефтепровода на Джейхан как среди нефтедобывающих
прикаспийских государств, так и среди крупнейших западных нефтяных
компаний. После создания в 1994 г. Азербайджанского международного
нефтяного консорциума (АМНК) Турция получила в нем лишь 5% акций,
которые Азербайджанская государственная нефтяная компания из своей
квоты выделила турецкой нефтяной компании ТПАО2. Несмотря на столь
малое прямое участие в осуществлении нового международного нефтя-
ного проекта, Турция тут же стала настаивать на том, чтобы в повестку
дня нефтяного консорциума был внесен вопрос о приоритетном строи-
тельстве 1730-километрового нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан.
На этот раз, несмотря на прямую поддержку турецкого проекта со стороны
американского правительства, руководство АМНК приняло решение ис-
пользовать уже имеющийся нефтепровод Баку — Новороссийск. В 1995 г.
под давлением Турции, поддержанной США, АМНК принимает решение
о строительстве альтернативного новороссийскому нефтепровода Баку —
Супса. Одновременно Турция продолжала настаивать на необходимости
ограничения поставок каспийской нефти через российскую территорию.
1 июля 1994 г., под предлогом обеспечения безопасности судоходства в
Черноморских проливах, турецкое правительство в одностороннем по-
рядке, в нарушение международного соглашения в Монтре 1936 г., ввело
новый судоходный регламент, ограничивающий прохождение через про-
1
Cumhuriyet. 17.04.1998.
2
Forsythe, Rosemarie. The Politics of Oil in the Caucasus and Central Asia. L.,
1996. Р. 41.
230 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
ливы торговых судов, прежде всего, большегрузных и перевозящих опас-
ные грузы. С самого начала было очевидным, что турецкие санкции на-
правлены против российского нефтяного экспорта и в поддержку турецко-
го проекта строительства основного экспортного нефтепровода на Джей-
хан. Российское правительство подало протест в Международную мор-
скую организацию на неправомерные действия турецкой стороны, и та, в
свою очередь, хотя и констатировала, что «навигация через Проливы по-
стоянно увеличивает риск для судоходства, безопасности окружающей
среды, а также для проживающего здесь мирного населения», все-таки обя-
зала Турцию неукоснительно соблюдать положения конвенции Монтре и
снять все ограничения на проход торговых судов через Проливы. Тем не
менее, вплоть до настоящего времени Турция продолжает чинить препят-
ствия российским танкерам в их свободном проходе из Черного в Среди-
земное море.
После того как Россия доказала свою способность доставки практи-
чески всей добываемой сегодня в прикаспийском регионе нефти через
нефтепроводы, проходящие по ее территории (в 2001 г. вступил в строй
новый магистральный трубопровод от Тенгизского месторождения в Ка-
захстане до Новороссийска), Турция стала указывать на недостатки рос-
сийских экспортных нефтепроводов. Так, в Турции заявляют, что пропуск-
ные возможности порта Джейхан намного превышают новороссийские.
Кроме того, Джейхан готов к отгрузке нефти круглогодично, в отличие от
Новороссийска, где в зимнее время случаются шторма, препятствующие
загрузке танкеров1. В то же время турецкая сторона постоянно указывает
на то, что мощности российских нефтепроводов не хватит, когда с при-
каспийских месторождений пойдет большая нефть. Позицию турецкого
правительства по вопросу строительства основного экспортного нефте-
провода на Джейхан постоянно поддерживали США, однако какое-то
время американские нефтяные корпорации учитывали свои экономиче-
ские расчеты и дистанцировались от прямой поддержки этого проекта. То
же самое можно сказать о позиции прикаспийских государств, большин-
ство из которых, кроме Азербайджана, вначале достаточно осторожно вы-
сказывались на этот счет. Ситуация стала меняться с 1997 г., когда прези-
дент Б.Клинтон заявил о своей поддержке турецкого проекта. После этого
последовало заявление вице-президента крупнейшей американской неф-
тяной компании «Амоко» Джима Нороски, который заявил, что предпо-
чтение, в конечном итоге, должно быть отдано проекту Баку — Джейхан,
несмотря на его дороговизну и протяженность2. В октябре 1998 г. амери-
канский представитель по Каспию Дж.Вулф заявил в Анкаре, что в АМНК
должны прекратиться обсуждения, блокирующие начало строительства
нефтепровода Баку — Джейхан. Через год, 18 ноября 1999 г., после за-
вершения стамбульского саммита ОБСЕ руководители Азербайджана,
Казахстана, Туркменистана, Грузии и Турции подписали официальное
соглашение о строительстве магистрального нефтепровода Баку — Тбили-
1
Российская газета. 1997. 18 июля.
2
Независимая газета. 1997. 17 июля.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 231
си — Джейхан. Под этим документом стоит также подпись президента США
Б.Клинтона, в качестве гаранта его выполнения1. Однако похоже, что до
реализации данного проекта все еще далеко. По-прежнему не ясен вопрос
с его финансированием. Ожидавшаяся большая прикаспийская нефть все
еще находится под большим вопросом. По крайней мере, большинство но-
вых пробуренных скважин на азербайджанском шельфе Каспийского моря
оказались неперспективными, а Туркмения, Иран и Россия вообще пока не
проявляют большой заинтересованность в ускорении нефтедобычи в при-
каспийских районах. Похоже, что после прихода к власти новой админист-
рации претерпевает изменения и позиция США по данному вопросу. Прези-
дент США Буш-мл. полагает, что его предшественник поспешил с под-
держкой турецкого проекта, переоценив углеводородные запасы Каспия
и окупаемость строительства трубопровода Баку — Тбилиси — Джейхан2.
Кроме Азербайджана Турция проявляет определенную активность в
ряде перспективных на нефть и газ районах Казахстана. Так, в 1996 г.
турецкая компания ТПАО получила контракт на добычу нефти в районе
Актюбинска. Поисковые работы планировалось провести в течение четы-
рех лет. В указанный проект компании надлежит инвестировать 750 млн
долл. Кроме того, ТПАО совместно с «КаzNIGRI» учредило смешанную
компанию с целью получения 4 млрд баррелей нефти и 200 млрд м3 газа в
регионах Актюбинска, Атырау и Мангыштау3. Однако все эти месторож-
дения, хотя и считаются перспективными, пока не оправдывают ожида-
ний турецкой стороны.
Таким образом, несмотря на явное усиление турецкого влияния в
Центральной Азии и Закавказье, добиться сплочения новоявленных рес-
публик под своим патронатом или хотя бы обеспечить надежность здесь
своих экономических, политических и военных позиций Турции пока не
удалось и, скорее всего, вряд ли удастся. В борьбу за Центральную Азию
и Закавказье сегодня вступают гиганты западного мира во главе с США,
которые в начале нового столетия непосредственно приступили к эконо-
мическому и военно-политическому освоению этих районов. Все еще
сильны здесь позиции России, и в настоящее время она, похоже, не соби-
рается их терять. Известную конкуренцию Турции в регионе составляют
Китай, Индия, Пакистан, Япония.
Активную политику в регионе проводит Исламская республика Иран.
После распада СССР Центральная Азия и Закавказье стали объектом
пристального внимания Ирана, превратились в одно из основных направ-
лений его внешней политики, что сохраняется и сейчас и открыто при-
знается руководителями иранского внешнеполитического ведомства4.
1
Zaman. 19.11.1999.
2
Советская Россия. 2001. 16 января.
3
Киреев Н.Г. Турецкая деловая элита о турецко-российских отношениях //
Ближний Восток и современность. Вып. 9. М., 2000. С. 86–87.
4
Выступление министра иностранных дел ИРИ доктора Харрази на семина-
ре «Роль региональных сил в решении конфликтов и экономического развития» //
Аму-Дарья (Тегеран). 1999. № 1. С. 11.
232 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
Директор иранского Международного института по исследованию
Каспийского региона, руководитель отдела международных отношений
Центра стратегических исследований ИРИ д-р А.Малеки полагает, что
стратегические интересы Ирана в странах Центральной Азии и Закавказья
определяются не только стремлением к развитию политических отноше-
ний и получению экономических выгод, но и надеждой на выход из меж-
дународной изоляции, а также необходимостью сохранения хороших от-
ношений с Россией1.
В 1990-е гг. при новом президенте А.А.Хашеми-Рафсанджани внеш-
неполитический курс ИРИ претерпел серьезные изменения, и его внеш-
неполитическая стратегия стала характеризоваться большей умеренно-
стью. Приверженцы А.А.Хашеми-Рафсанджани считают, что он был пре-
исполнен решимости покончить с изоляцией страны и вернуть Ирану
былую роль ответственной региональной державы. В Иране все больше
внимания стали уделять отношениям с ближайшими соседями.
Как известно, у Ирана сложные отношения со многими арабскими
странами. В регионе Ближнего и Среднего Востока и Персидского залива
ему приходится мириться со сложившимся положением, диктуемым араб-
скими государствами и отчасти Соединенными Штатами, что оставляет
Ирану мало места для активной деятельности. Наоборот, Центральная Азия
и Закавказье предоставляют ему такие возможности.
После распада СССР в новых независимых государствах Централь-
ной Азии и Закавказья обострилась социальная напряженность, ставшая в
значительной степени результатом ухудшения экономического положения.
Увеличилась опасность возникновения конфликтов на этнической, нацио-
нальной, конфессиональной почве. Иран потенциально уязвим с точки
зрения внутренних этнических конфликтов значимую часть населения
страны составляют национальные меньшинства, — и развитие национа-
листических настроений в одном из государств региона могло бы ска-
заться самым негативным образом на внутренней стабильности в ИРИ.
Так, в Иране всегда опасались азербайджанского сепаратизма. В связи с
этим в 1946 г. Иранский Азербайджан был разделен на две самостоятель-
ные административно-территориальные единицы с центрами в Тебризе и
Резайе, а в 1993 г. была образована дополнительная азербайджанская
провинция с центром в Ардебиле. Азербайджанцы — крупнейшее непер-
соязычное этническое меньшинство в ИРИ. Несмотря на закрепленные в
конституции ИРИ права и свободы, присутствие на руководящих постах
страны этнических азербайджанцев, например, лидера ИРИ А.Хаменеи, и
в целом благоприятное положение данного меньшинства в Иране, имеют
место опасения, что в длительной перспективе, а особенно при падении
популярности исламского режима в ИРИ, успешное развитие независи-
мого азербайджанского государства у границ Ирана будет угрожать тер-
риториальной целостности последнего, так как может привести к росту
националистических настроений.
1
Малеки А. Иран и Туран: к вопросу об отношениях Ирана с государствами
Центральной Азии и Закавказья // Центральная Азия и Кавказ. 2001. № 5.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 233
Нельзя не отметить, что дополнительной причиной для возникнове-
ния в Тегеране подобных опасений стала проводимая в отношении ИРИ
политика руководства Азербайджанской Республики. Длительное время
на территории нового независимого государства беспрепятственно дей-
ствовал Комитет национального освобождения Южного Азербайджана. В
стране сильны позиции политических партий, выступающих с антииран-
скими, пан-азербайджанскими и протурецкими лозунгами, например, На-
родного фронта Азербайджана, Мусаватистской партии.
Вообще, после распада Оттоманской империи миф о том, что иранский
Азербайджан некогда являлся частью единого азербайджанского государ-
ства, впоследствии разделенного искусственно на две части, неоднократ-
но использовался азербайджанскими националистами для оправдания
территориальных претензий по отношению к Ирану. Более того, сторон-
ники Народного фронта Азербайджана не только отстаивают идею един-
ства двух Азербайджанов, но и утверждают, что границы этого единого
Азербайджана доходят до города Казвин вблизи Тегерана.
В связи с этим Иран всегда подчеркивал свою приверженность прин-
ципу территориальной целостности всех государств региона и неруши-
мости существующих в регионе границ.
Вакуум, образовавшийся после распада Советского Союза, поспеши-
ли заполнить не только Иран, но и другие силы, присутствие которых в
регионе, а в особенности в непосредственной близости от своих границ,
Иран не устраивало.
Естественно, хотели бы в Тегеране распространения в регионе и ис-
ламских ценностей, так как Иран хочет выступать также в роли лидера ис-
ламского мира. Однако даже в первые годы после исламской революции
в Иране были очень редки призывы экспортировать исламскую револю-
цию в центрально-азиатские и закавказские республики СССР. Если такие
призывы к советским мусульманам имели место, то они делались в гораз-
до более мягкой форме, чем аналогичные обращения к мусульманам араб-
ских стран, более суровой критике подвергались и режимы последних.
После распада СССР Иран неоднократно заявлял, что не ставит пе-
ред собой цель распространить в этих республиках революционные идеи.
В 1992 г. Камаль Харрази, будучи представителем ИРИ в ООН, заявил,
что народы описываемого региона имеют право выбирать свой путь и Иран
не будет навязывать им своей дружбы. Скорее, он рассчитывает на хоро-
шие соседские отношения1. А Али Акбар Велаяти, будучи министром ино-
странных дел ИРИ, заявлял, что Иран формирует свою политику в регио-
не таким образом, чтобы избежать столкновения с Россией2. После распа-
да СССР Москва сохранила для Ирана большую значимость. Тегеран хотел,
чтобы Россия уважала договоры, которые он подписал с СССР, и отвечала
за их соблюдение, старался не давать повода России для выхода из этих
договоров. Подчеркивалась важность соглашений, достигнутых за послед-
1
Menashri L. Iran and Central Asia // Central Asia meets the Middle East. L.,
1998. P. 83.
2
Ibid. P. 80.
234 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
ние годы, особенно соглашений по торговле и вооружениям. Таким обра-
зом, несмотря на свое желание распространять идеологическое влияние в
Центральной Азии и Закавказье, региональная стабильность и взаимовы-
годные двухсторонние отношения, как оказалось, имеют для Ирана боль-
шее значение. Как писала газета «Кейхан-е хаваи» в 1993 г., «изменение
во внешнеполитической линии не означает отхода от принципов ислам-
ской революции, а является показателем осознания новых возможностей
и попыткой использовать их как можно лучше в интересах революции»1.
В ходе поездки в 1993 г. по странам Центральной Азии президент
ИРИ Хашеми-Рафсанджани подчеркнул, что основной целью его визита
являются деловые контакты, в то время как ранее министр иностранных
дел ИРИ Велаяти заявлял, что Иран рассматривает свои отношения со
странами Центральной Азии не с коммерческой точки зрения2. Здесь от-
четливо проявился прагматизм иранского руководства, ведь данное заяв-
ление делалось, вероятно, с учетом того, что центрально-азиатские страны
неоднократно высказывались о своем желании развивать с Ираном пре-
имущественно экономические отношения, без идеологического подтекс-
та. Так, один из представителей туркменского МИД заявлял, что Иран
нужен Туркменистану, чтобы доставлять к морю туркменские товары, но
что Туркменистан вовсе не желает превращаться в исламское государство.
В таком же духе высказался и бывший глава Духовного управления му-
сульман Центральной Азии муфтий Мохаммед Юсуф Мохаммед Садег,
заявив, что для Узбекистана более приемлемым является турецкий путь
развития3.
Вообще, иранский шиитский ислам вряд ли может быть широко вос-
принят в Центральной Азии, население которой в основном составляют
сунниты ханифитского толка. Исключением является лишь Азербайджан.
После обретения независимости религиозные деятели Центральной Азии
ездили учиться в теологические центры Турции, Пакистана, Египта, Сау-
довской Аравии, Марокко, но не Ирана. Когда еще во времена Советско-
го Союза поднялась волна исламистского движения и была создана Пар-
тия исламского возрождения, его идеологи обращались главным образом
к трудам суннитских, а не иранских мыслителей4. Исламские организа-
ции и движения, создававшиеся в центрально-азиатских и закавказских
республиках Союза, получали значительную поддержку извне — в основ-
ном, со стороны различных исламских фондов, а также ряда исламских
государств, главным образом, арабских стран и Пакистана. ИРИ также
способствовала развитию в регионе исламского движения, что было про-
диктовано иранскими геополитическими устремлениями — необходимо-
стью создания идеологической базы для проникновения в регион, однако
делала это в завуалированной форме. Иран, несмотря на благосклонное
отношение к исламистам, избегал оказания открытой поддержки ислам-
1
Menashri L. Iran and Central Asia. P. 77.
2
Ibid. P. 90.
3
Ibidem.
4
Roy O. Iran’s foreign policy towards Central Asia. N.Y., 1999. P. 9.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 225
Пропагандируемый ТDRА тип ислама включает аполитичность, секуля-
ризм, ограничение религии частной жизнью граждан. В то же время эта
организация занимается распространением исламских знаний, подготовкой
священнослужителей, ремонтом и строительством культовых учреждений1.
Из всех неправительственных организаций с наибольшим размахом
на территории тюркских республик до последнего времени действовала
группа Фетхуллаха Гюлена. Сам Ф.Гюлен, религиозной общине которого
в Турции принадлежит 88 фондов, 20 обществ, 128 частных школ, 218
фирм, а также 17 печатных органов, телестанция, две радиостанции, бес-
процентный банк и страховое общество, в настоящее время находится под
следствием за незаконную пропаганду исламских взглядов как в самой
Турции, так и за ее пределами2. В начале 1990-х гг. Ф.Гюленом был соз-
дан некоммерческий «Асия Финанс банк» с капиталом в 125 млн долл.
для инвестиций в различные проекты на территории тюркских республик.
В течение 1990-х гг. этой группой в республиках Центральной Азии и в
Азербайджане было построено и введено в строй более 80 школ и 4 уни-
верситета, где преподавание ведется на турецком или английском языках
по программам турецких учебных заведений3. Один из турецких аналити-
ков Шахин Алпай считает, что выпускники этих учебных заведений, как
правило, в последующем занимали важные позиции в общественной и
политической жизни тюркских республик4.
В самой Турции ежегодно выделяется несколько тысяч стипендий для
обучения студентов и преподавателей из тюркских республик в турецких
высших учебных заведениях и научно-исследовательских центрах. Все
расходы по их пребыванию в Турции берет на себя турецкая сторона.
Большую активность по консолидации тюркских народов в единый
политический и этнокультурный союз на протяжении ряда последних лет
проявлял министр Турции по связям с тюркоязычными республиками
СНГ А.Чай. Его высказывания неоднократно становились объектом кри-
тики российского МИД, а также руководства отдельных тюркских рес-
публик. Однако до самого последнего времени турецкое правительство
мало на это реагировало.
В целом, политика Турции по созданию единого тюркского полити-
ческого и культурно-идеологического пространства постепенно стала за-
ходить в тупик, а руководители тюркских республик откровенно стали
говорить о нежелании менять русского «старшего брата» на турецкого и
начали дистанцироваться от дальнейших попыток Турции сблизится на
этой основе. Например, Н.Назарбаев в своей книге писал следующее:
«Многим казалось, что Турция сможет решить все наши проблемы… Но
что это означало на деле? Это значило отказаться от только что обре-
тенной независимости, разорвать традиционные отношения с соседями,
1
Turkish Studies. Vоl. 1. № 1 (Spring 2000). Р. 45.
2
Киреев Н.Г. Антитеррористическое законодательство и борьба с радикальным
исламизмом в Турции // Мусульманские страны у границ СНГ. М., 2001. С. 328.
3
Тurkish Studies. Vо1. 1. № 1 (Spring 2000). Р. 50.
4
Milliyet. 4.11.1996.
226 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
вместо одного “старшего брата” посадить себе на шею другого»1. При-
близительно в это же время президент Азербайджана Г.Алиев заявил, что
определенные круги в Турции поддерживают тех лиц и их вооруженные
группы, которые пытаются дестабилизировать положение в Азербайджа-
не. По его мнению, «такие действия разрушают дружественные отноше-
ния между двумя странами»2. Как бы в подтверждение этого обвинения
турецкая пресса после провала попытки государственного переворота в
Азербайджане, предпринятого 17 марта 1995 г., писала, что некоторые
министры и сотрудники службы национальной безопасности Турции бы-
ли осведомлены о готовящемся перевороте3.
В Узбекистане охлаждение отношений с Турцией начало происходить
несколько позже, но зато в более радикальной форме. В 2000 г. прави-
тельство Узбекистана закрыло все школы, открытые религиозными орга-
низациями Турции, и, прежде всего, учебные заведения, действовавшие
под патронажем Ф.Гюлена. Из страны был выслан турецкий атташе по
образованию, а все узбекские студенты, обучавшиеся в Турции, отозваны
на родину4.
Турецкому правительству пришлось корректировать свою политику.
Пришло понимание того, что политическая и культурная близость, при-
верженность населения новых независимых тюркских республик исламу
и тюркизму были преувеличены, что «национальное самосознание узбе-
ков, туркмен, киргизов это факт. У них возник и укоренился государ-
ственный национализм. Ни правящие силы, ни массы не захотят жертво-
вать им во имя сверхнациональной общности, тюркистской или ислами-
стской»5. Новый президент Турции Ахмед Неджет Сезер в конце 2000 г.
совершил поездку по тюркским республикам и, как свидетельствовала
пресса, с пониманием отнесся к предложению своих тюркских коллег
развивать дальнейшие отношения на принципах «равноправного партнер-
ства»6. Конкретным свидетельством того, что Турция намерена скорректи-
ровать свою политическую линию в отношении тюркских республик, ста-
ла отставка в начале 2002 г. министра по связям с тюркоязычными рес-
публиками СНГ А.Чая, который, несмотря на возражение многих влия-
тельных членов турецкого правительства, организовал в Турции в конце
2001 г. очередной Курултай тюркских народов, на котором вновь звучали
лозунги, в настоящее время не созвучные с новой политической линией
турецкого руководства.
Несколько более успешно развивалось торгово-экономическое сотруд-
ничество Турции с новыми государствами Центральной Азии и Закавка-
зья. Заявив о своем желании участвовать в их экономическом развитии,
турецкое правительство разработало программу долгосрочного торгового,
1
Назарбаев Н.А. На пороге XXI века. Алматы, 1996. С. 216.
2
Zaman. 31.05.1996. Р. 2.
3
Cumhuriyet. 16.03.1995.
4
Ibid. 03.09.2000.
5
Азия и Африка сегодня. 1994. № 2. С. 7.
6
Radical. 25.10.2000.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 227
экономического и научно-технического сотрудничества с ними. В 1992 г.
в Анкаре было подписано межправительственное соглашение о техниче-
ском сотрудничестве между Турцией и пятью тюркскими республиками.
В том же году по линии турецкого «Эксимбанка» в экономику этих рес-
публик было инвестировано более 850 млн долл., из которых 250 млн долл.
получил Узбекистан, 200 млн долл. было передано казахстанскому «Алем-
банку», 73,2 млн долл. получила Киргизия, 250 млн долл. Азербай-
джан и 75 млн долл. Туркменистан1. Эти кредиты, в основном, пошли
на закупку в Турции продовольственных и потребительских товаров. Од-
нако в последующем Турция приступила к реализации ряда крупных
промышленных и технологических проектов, оплата которых также про-
исходила, в основном, за счет турецкой стороны. Речь идет о налажива-
нии регулярной авиационной связи между Стамбулом, Анкарой и столи-
цами закавказских и центрально-азиатских республик, запуске в 1992 г.
турецкого спутника, обеспечившего на территории этих республик ус-
тойчивый прием турецких телевизионных программ, создание в этих
республиках единой телефонной сети с выходом на турецкую телефон-
ную сеть и во внешний мир. На этом фоне торговые отношения между
Турцией и ее тюркскими соседями развивались достаточно медленно, и к
1999 г. их доля во внешней торговле Турции едва превысила 4%, отставая
по темпам развития как от России, так и от Ирана. Нижеследующая таб-
лица дает представление о характере торговых отношений между Турци-
ей и ее азиатскими партнерами2.
Торговля Турции с тюркскими республиками в 1998 г., млн долл.
Экспорт Импорт
Азербайджан 239,2 25,9
Казахстан 210,4 13,1
Киргизия 49,3 7,3
Туркменистан 117,5 73,5
Узбекистан 210,4 87,4
По всей видимости, достаточно низкие темпы развития внешнетор-
говых отношений между Турцией и этими странами связаны с тем, что
турецкое правительство предоставило возможность развивать эти отноше-
ния, главным образом, турецкому малому и среднему бизнесу, ресурсов
которого явно не хватает для постоянного наращивания темпов торговых
отношений. Необходимо отметить, что кроме развития двухстороннего
сотрудничества с центрально-азиатскими и закавказскими республиками
Турция активно участвует в развитии регионального сотрудничества. Речь
идет, прежде всего, о таких его формах, как Организация экономического
сотрудничества, куда кроме Турции и тюркских республик входят также
Иран, Афганистан и Пакистан, Организация Черноморского экономиче-
1
Тurkish Review. 1993. Vо1. 7. № 31. Р. 22.
2
Different Bulletins of DEIK. 1998–1999.
228 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
ского сотрудничества, а также воссоздание Великого шелкового пути, в
которых Турция принимает самое активное участие. Однако пока все эти
организации находятся в стадии своего становления и не играют, за ис-
ключением, пожалуй, ЧЭС, в которую тюркские республики, за исключе-
нием Азербайджана, не входят, значимой роли в интеграционных процес-
сах, происходящих в регионе.
Что касается нетюркских закавказских республик, то есть Грузии и
Армении, то, по известным причинам, развитие Турцией с ними торгово-
экономических отношений существенно отличается друг от друга. За го-
ды сотрудничества с независимой Грузией Турция подписала с ней свы-
ше двадцати различных договоров и соглашений, включая базовый Дого-
вор о дружбе, сотрудничестве и добрососедских отношениях. В соответ-
ствии с этими договорами Турция осуществляет с Грузией совместное
сотрудничество в области железнодорожного строительства, энергетики,
оптико-волоконной связи, транспортировки энергоносителей. Важное
значение для Грузии имеет подписанное с Турцией в 1997 г. соглашение
о сотрудничестве в военной области. В соответствии с этим соглашением
в турецких военных учебных заведениях ведется подготовка кадров для
грузинских вооруженных сил. Кроме того, Турция осуществляет военные
поставки грузинской армии, в частности, было объявлено о передаче по-
граничным силам нескольких быстроходных катеров для охраны грузин-
ских морских границ после вывода из Грузии российских пограничников.
В развитие этого военного соглашения в апреле 1998 г. между министер-
ством обороны Грузии и генштабом вооруженных сил Турции был под-
писан Меморандум о взаимопонимании в вопросах военного сотрудниче-
ства. В этом документе было заявлено о стратегическом военном парт-
нерстве между Тбилиси и Анкарой. Он предусматривает помощь со сто-
роны Турции в формировании материально-технической базы и подго-
товке кадров грузинских вооруженных сил.
Что касается торгово-экономических отношений с Арменией, то они
пока не получили сколько-нибудь существенного развития. Низкий уровень
торгово-экономических связей между двумя странами связан, прежде
всего, с отсутствием между ними дипломатических отношений, которые
так и не удалось установить, несмотря на определенные усилия, пред-
принятые сторонами после провозглашения Арменией независимости. В
1992 г., после того как тогдашний президент Армении Левон Тер-Петро-
сян заявил об отсутствии территориальных претензий к Турции и запре-
тил деятельность на территории Армении националистической антиту-
рецкой организации «Дашнакцутюн», Армению с официальным визитом
посетила турецкая дипломатическая делегация во главе с заместителем
министра иностранных дел Б.Унаном. Во время этой встречи обе сторо-
ны заявили о готовности установить дипломатические и торговые отно-
шения. Однако вскоре переговоры зашли в тупик, после того как Арме-
ния отказалась официально признать нерушимость своих границ с Турци-
ей и Азербайджаном, на чем настаивала турецкая сторона. В дальнейшем
контакты между двумя странами, в том числе на высшем уровне, имели
место, но лишь в рамках работы различных международных форумов.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 229
Видимых практических результатов эти встречи пока не дали, хотя в
средствах массовой информации обеих стран и из заявлений их лидеров
видно, что обе стороны ощущают значительные экономические и поли-
тические потери от отсутствия нормальных двухсторонних связей. Так,
турецкая сторона неоднократно заявляла о своей заинтересованности в от-
крытии железнодорожного и автомобильного сообщения из Турции через
Нахичевань и Армению в Азербайджан, а открытие границы с Арменией,
по расчетам турецких предпринимателей, могло бы в кратчайшие сроки
увеличить объем двухсторонней торговли до 500 млн долл.1
При всем сказанном следует иметь в виду, что главным направлением
внешнеэкономической деятельности Турции на постсоветском простран-
стве являлось участие в освоении перспективных нефтегазовых районов
Прикаспия и в транспортировке добываемых здесь энергоресурсов.
Впервые вопрос о строительстве основного экспортного нефтепро-
вода из района каспийской нефтедобычи к терминалам турецкого порта
Джейхан на Средиземном море Турция подняла в начале 1990-х гг., вско-
ре после того, как она ввела эмбарго на перекачку иракской нефти через
турецкую территорию и, таким образом, прекратила ее поставки миро-
вым импортерам. 5 марта 1993 г. между Турцией и Азербайджаном было
подписано соглашение о транспортировке азербайджанской нефти в Джей-
хан. Однако после свержения правительства А.Эльчибея это соглашение
перестало действовать. Но Турция продолжала настойчиво продвигать идею
строительства нефтепровода на Джейхан как среди нефтедобывающих
прикаспийских государств, так и среди крупнейших западных нефтяных
компаний. После создания в 1994 г. Азербайджанского международного
нефтяного консорциума (АМНК) Турция получила в нем лишь 5% акций,
которые Азербайджанская государственная нефтяная компания из своей
квоты выделила турецкой нефтяной компании ТПАО2. Несмотря на столь
малое прямое участие в осуществлении нового международного нефтя-
ного проекта, Турция тут же стала настаивать на том, чтобы в повестку
дня нефтяного консорциума был внесен вопрос о приоритетном строи-
тельстве 1730-километрового нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан.
На этот раз, несмотря на прямую поддержку турецкого проекта со стороны
американского правительства, руководство АМНК приняло решение ис-
пользовать уже имеющийся нефтепровод Баку — Новороссийск. В 1995 г.
под давлением Турции, поддержанной США, АМНК принимает решение
о строительстве альтернативного новороссийскому нефтепровода Баку —
Супса. Одновременно Турция продолжала настаивать на необходимости
ограничения поставок каспийской нефти через российскую территорию.
1 июля 1994 г., под предлогом обеспечения безопасности судоходства в
Черноморских проливах, турецкое правительство в одностороннем по-
рядке, в нарушение международного соглашения в Монтре 1936 г., ввело
новый судоходный регламент, ограничивающий прохождение через про-
1
Cumhuriyet. 17.04.1998.
2
Forsythe, Rosemarie. The Politics of Oil in the Caucasus and Central Asia. L.,
1996. Р. 41.
230 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
ливы торговых судов, прежде всего, большегрузных и перевозящих опас-
ные грузы. С самого начала было очевидным, что турецкие санкции на-
правлены против российского нефтяного экспорта и в поддержку турецко-
го проекта строительства основного экспортного нефтепровода на Джей-
хан. Российское правительство подало протест в Международную мор-
скую организацию на неправомерные действия турецкой стороны, и та, в
свою очередь, хотя и констатировала, что «навигация через Проливы по-
стоянно увеличивает риск для судоходства, безопасности окружающей
среды, а также для проживающего здесь мирного населения», все-таки обя-
зала Турцию неукоснительно соблюдать положения конвенции Монтре и
снять все ограничения на проход торговых судов через Проливы. Тем не
менее, вплоть до настоящего времени Турция продолжает чинить препят-
ствия российским танкерам в их свободном проходе из Черного в Среди-
земное море.
После того как Россия доказала свою способность доставки практи-
чески всей добываемой сегодня в прикаспийском регионе нефти через
нефтепроводы, проходящие по ее территории (в 2001 г. вступил в строй
новый магистральный трубопровод от Тенгизского месторождения в Ка-
захстане до Новороссийска), Турция стала указывать на недостатки рос-
сийских экспортных нефтепроводов. Так, в Турции заявляют, что пропуск-
ные возможности порта Джейхан намного превышают новороссийские.
Кроме того, Джейхан готов к отгрузке нефти круглогодично, в отличие от
Новороссийска, где в зимнее время случаются шторма, препятствующие
загрузке танкеров1. В то же время турецкая сторона постоянно указывает
на то, что мощности российских нефтепроводов не хватит, когда с при-
каспийских месторождений пойдет большая нефть. Позицию турецкого
правительства по вопросу строительства основного экспортного нефте-
провода на Джейхан постоянно поддерживали США, однако какое-то
время американские нефтяные корпорации учитывали свои экономиче-
ские расчеты и дистанцировались от прямой поддержки этого проекта. То
же самое можно сказать о позиции прикаспийских государств, большин-
ство из которых, кроме Азербайджана, вначале достаточно осторожно вы-
сказывались на этот счет. Ситуация стала меняться с 1997 г., когда прези-
дент Б.Клинтон заявил о своей поддержке турецкого проекта. После этого
последовало заявление вице-президента крупнейшей американской неф-
тяной компании «Амоко» Джима Нороски, который заявил, что предпо-
чтение, в конечном итоге, должно быть отдано проекту Баку — Джейхан,
несмотря на его дороговизну и протяженность2. В октябре 1998 г. амери-
канский представитель по Каспию Дж.Вулф заявил в Анкаре, что в АМНК
должны прекратиться обсуждения, блокирующие начало строительства
нефтепровода Баку — Джейхан. Через год, 18 ноября 1999 г., после за-
вершения стамбульского саммита ОБСЕ руководители Азербайджана,
Казахстана, Туркменистана, Грузии и Турции подписали официальное
соглашение о строительстве магистрального нефтепровода Баку — Тбили-
1
Российская газета. 1997. 18 июля.
2
Независимая газета. 1997. 17 июля.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 231
си — Джейхан. Под этим документом стоит также подпись президента США
Б.Клинтона, в качестве гаранта его выполнения1. Однако похоже, что до
реализации данного проекта все еще далеко. По-прежнему не ясен вопрос
с его финансированием. Ожидавшаяся большая прикаспийская нефть все
еще находится под большим вопросом. По крайней мере, большинство но-
вых пробуренных скважин на азербайджанском шельфе Каспийского моря
оказались неперспективными, а Туркмения, Иран и Россия вообще пока не
проявляют большой заинтересованность в ускорении нефтедобычи в при-
каспийских районах. Похоже, что после прихода к власти новой админист-
рации претерпевает изменения и позиция США по данному вопросу. Прези-
дент США Буш-мл. полагает, что его предшественник поспешил с под-
держкой турецкого проекта, переоценив углеводородные запасы Каспия
и окупаемость строительства трубопровода Баку — Тбилиси — Джейхан2.
Кроме Азербайджана Турция проявляет определенную активность в
ряде перспективных на нефть и газ районах Казахстана. Так, в 1996 г.
турецкая компания ТПАО получила контракт на добычу нефти в районе
Актюбинска. Поисковые работы планировалось провести в течение четы-
рех лет. В указанный проект компании надлежит инвестировать 750 млн
долл. Кроме того, ТПАО совместно с «КаzNIGRI» учредило смешанную
компанию с целью получения 4 млрд баррелей нефти и 200 млрд м3 газа в
регионах Актюбинска, Атырау и Мангыштау3. Однако все эти месторож-
дения, хотя и считаются перспективными, пока не оправдывают ожида-
ний турецкой стороны.
Таким образом, несмотря на явное усиление турецкого влияния в
Центральной Азии и Закавказье, добиться сплочения новоявленных рес-
публик под своим патронатом или хотя бы обеспечить надежность здесь
своих экономических, политических и военных позиций Турции пока не
удалось и, скорее всего, вряд ли удастся. В борьбу за Центральную Азию
и Закавказье сегодня вступают гиганты западного мира во главе с США,
которые в начале нового столетия непосредственно приступили к эконо-
мическому и военно-политическому освоению этих районов. Все еще
сильны здесь позиции России, и в настоящее время она, похоже, не соби-
рается их терять. Известную конкуренцию Турции в регионе составляют
Китай, Индия, Пакистан, Япония.
Активную политику в регионе проводит Исламская республика Иран.
После распада СССР Центральная Азия и Закавказье стали объектом
пристального внимания Ирана, превратились в одно из основных направ-
лений его внешней политики, что сохраняется и сейчас и открыто при-
знается руководителями иранского внешнеполитического ведомства4.
1
Zaman. 19.11.1999.
2
Советская Россия. 2001. 16 января.
3
Киреев Н.Г. Турецкая деловая элита о турецко-российских отношениях //
Ближний Восток и современность. Вып. 9. М., 2000. С. 86–87.
4
Выступление министра иностранных дел ИРИ доктора Харрази на семина-
ре «Роль региональных сил в решении конфликтов и экономического развития» //
Аму-Дарья (Тегеран). 1999. № 1. С. 11.
232 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
Директор иранского Международного института по исследованию
Каспийского региона, руководитель отдела международных отношений
Центра стратегических исследований ИРИ д-р А.Малеки полагает, что
стратегические интересы Ирана в странах Центральной Азии и Закавказья
определяются не только стремлением к развитию политических отноше-
ний и получению экономических выгод, но и надеждой на выход из меж-
дународной изоляции, а также необходимостью сохранения хороших от-
ношений с Россией1.
В 1990-е гг. при новом президенте А.А.Хашеми-Рафсанджани внеш-
неполитический курс ИРИ претерпел серьезные изменения, и его внеш-
неполитическая стратегия стала характеризоваться большей умеренно-
стью. Приверженцы А.А.Хашеми-Рафсанджани считают, что он был пре-
исполнен решимости покончить с изоляцией страны и вернуть Ирану
былую роль ответственной региональной державы. В Иране все больше
внимания стали уделять отношениям с ближайшими соседями.
Как известно, у Ирана сложные отношения со многими арабскими
странами. В регионе Ближнего и Среднего Востока и Персидского залива
ему приходится мириться со сложившимся положением, диктуемым араб-
скими государствами и отчасти Соединенными Штатами, что оставляет
Ирану мало места для активной деятельности. Наоборот, Центральная Азия
и Закавказье предоставляют ему такие возможности.
После распада СССР в новых независимых государствах Централь-
ной Азии и Закавказья обострилась социальная напряженность, ставшая в
значительной степени результатом ухудшения экономического положения.
Увеличилась опасность возникновения конфликтов на этнической, нацио-
нальной, конфессиональной почве. Иран потенциально уязвим с точки
зрения внутренних этнических конфликтов значимую часть населения
страны составляют национальные меньшинства, — и развитие национа-
листических настроений в одном из государств региона могло бы ска-
заться самым негативным образом на внутренней стабильности в ИРИ.
Так, в Иране всегда опасались азербайджанского сепаратизма. В связи с
этим в 1946 г. Иранский Азербайджан был разделен на две самостоятель-
ные административно-территориальные единицы с центрами в Тебризе и
Резайе, а в 1993 г. была образована дополнительная азербайджанская
провинция с центром в Ардебиле. Азербайджанцы — крупнейшее непер-
соязычное этническое меньшинство в ИРИ. Несмотря на закрепленные в
конституции ИРИ права и свободы, присутствие на руководящих постах
страны этнических азербайджанцев, например, лидера ИРИ А.Хаменеи, и
в целом благоприятное положение данного меньшинства в Иране, имеют
место опасения, что в длительной перспективе, а особенно при падении
популярности исламского режима в ИРИ, успешное развитие независи-
мого азербайджанского государства у границ Ирана будет угрожать тер-
риториальной целостности последнего, так как может привести к росту
националистических настроений.
1
Малеки А. Иран и Туран: к вопросу об отношениях Ирана с государствами
Центральной Азии и Закавказья // Центральная Азия и Кавказ. 2001. № 5.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 233
Нельзя не отметить, что дополнительной причиной для возникнове-
ния в Тегеране подобных опасений стала проводимая в отношении ИРИ
политика руководства Азербайджанской Республики. Длительное время
на территории нового независимого государства беспрепятственно дей-
ствовал Комитет национального освобождения Южного Азербайджана. В
стране сильны позиции политических партий, выступающих с антииран-
скими, пан-азербайджанскими и протурецкими лозунгами, например, На-
родного фронта Азербайджана, Мусаватистской партии.
Вообще, после распада Оттоманской империи миф о том, что иранский
Азербайджан некогда являлся частью единого азербайджанского государ-
ства, впоследствии разделенного искусственно на две части, неоднократ-
но использовался азербайджанскими националистами для оправдания
территориальных претензий по отношению к Ирану. Более того, сторон-
ники Народного фронта Азербайджана не только отстаивают идею един-
ства двух Азербайджанов, но и утверждают, что границы этого единого
Азербайджана доходят до города Казвин вблизи Тегерана.
В связи с этим Иран всегда подчеркивал свою приверженность прин-
ципу территориальной целостности всех государств региона и неруши-
мости существующих в регионе границ.
Вакуум, образовавшийся после распада Советского Союза, поспеши-
ли заполнить не только Иран, но и другие силы, присутствие которых в
регионе, а в особенности в непосредственной близости от своих границ,
Иран не устраивало.
Естественно, хотели бы в Тегеране распространения в регионе и ис-
ламских ценностей, так как Иран хочет выступать также в роли лидера ис-
ламского мира. Однако даже в первые годы после исламской революции
в Иране были очень редки призывы экспортировать исламскую револю-
цию в центрально-азиатские и закавказские республики СССР. Если такие
призывы к советским мусульманам имели место, то они делались в гораз-
до более мягкой форме, чем аналогичные обращения к мусульманам араб-
ских стран, более суровой критике подвергались и режимы последних.
После распада СССР Иран неоднократно заявлял, что не ставит пе-
ред собой цель распространить в этих республиках революционные идеи.
В 1992 г. Камаль Харрази, будучи представителем ИРИ в ООН, заявил,
что народы описываемого региона имеют право выбирать свой путь и Иран
не будет навязывать им своей дружбы. Скорее, он рассчитывает на хоро-
шие соседские отношения1. А Али Акбар Велаяти, будучи министром ино-
странных дел ИРИ, заявлял, что Иран формирует свою политику в регио-
не таким образом, чтобы избежать столкновения с Россией2. После распа-
да СССР Москва сохранила для Ирана большую значимость. Тегеран хотел,
чтобы Россия уважала договоры, которые он подписал с СССР, и отвечала
за их соблюдение, старался не давать повода России для выхода из этих
договоров. Подчеркивалась важность соглашений, достигнутых за послед-
1
Menashri L. Iran and Central Asia // Central Asia meets the Middle East. L.,
1998. P. 83.
2
Ibid. P. 80.
234 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
ние годы, особенно соглашений по торговле и вооружениям. Таким обра-
зом, несмотря на свое желание распространять идеологическое влияние в
Центральной Азии и Закавказье, региональная стабильность и взаимовы-
годные двухсторонние отношения, как оказалось, имеют для Ирана боль-
шее значение. Как писала газета «Кейхан-е хаваи» в 1993 г., «изменение
во внешнеполитической линии не означает отхода от принципов ислам-
ской революции, а является показателем осознания новых возможностей
и попыткой использовать их как можно лучше в интересах революции»1.
В ходе поездки в 1993 г. по странам Центральной Азии президент
ИРИ Хашеми-Рафсанджани подчеркнул, что основной целью его визита
являются деловые контакты, в то время как ранее министр иностранных
дел ИРИ Велаяти заявлял, что Иран рассматривает свои отношения со
странами Центральной Азии не с коммерческой точки зрения2. Здесь от-
четливо проявился прагматизм иранского руководства, ведь данное заяв-
ление делалось, вероятно, с учетом того, что центрально-азиатские страны
неоднократно высказывались о своем желании развивать с Ираном пре-
имущественно экономические отношения, без идеологического подтекс-
та. Так, один из представителей туркменского МИД заявлял, что Иран
нужен Туркменистану, чтобы доставлять к морю туркменские товары, но
что Туркменистан вовсе не желает превращаться в исламское государство.
В таком же духе высказался и бывший глава Духовного управления му-
сульман Центральной Азии муфтий Мохаммед Юсуф Мохаммед Садег,
заявив, что для Узбекистана более приемлемым является турецкий путь
развития3.
Вообще, иранский шиитский ислам вряд ли может быть широко вос-
принят в Центральной Азии, население которой в основном составляют
сунниты ханифитского толка. Исключением является лишь Азербайджан.
После обретения независимости религиозные деятели Центральной Азии
ездили учиться в теологические центры Турции, Пакистана, Египта, Сау-
довской Аравии, Марокко, но не Ирана. Когда еще во времена Советско-
го Союза поднялась волна исламистского движения и была создана Пар-
тия исламского возрождения, его идеологи обращались главным образом
к трудам суннитских, а не иранских мыслителей4. Исламские организа-
ции и движения, создававшиеся в центрально-азиатских и закавказских
республиках Союза, получали значительную поддержку извне — в основ-
ном, со стороны различных исламских фондов, а также ряда исламских
государств, главным образом, арабских стран и Пакистана. ИРИ также
способствовала развитию в регионе исламского движения, что было про-
диктовано иранскими геополитическими устремлениями — необходимо-
стью создания идеологической базы для проникновения в регион, однако
делала это в завуалированной форме. Иран, несмотря на благосклонное
отношение к исламистам, избегал оказания открытой поддержки ислам-
1
Menashri L. Iran and Central Asia. P. 77.
2
Ibid. P. 90.
3
Ibidem.
4
Roy O. Iran’s foreign policy towards Central Asia. N.Y., 1999. P. 9.
Комментарии
Отправить комментарий