22. Ядерный фактор в Центральной Азии 215
22-Я ТЕМА:
Ядерный фактор в Центральной Азии 215
ции в 1999 г. (6,8% от мирового производства)1. С 1992 г. вся урановая про-
дукция республики идет на экспорт, на рубеже веков в основном в США
(в середине 1990-х гг. во Францию и Канаду). Хотя в 1990-е гг. на амери-
канском рынке действовали ограничения, связанные с антидемпинговым
законодательством, они постепенно были смягчены, и в июле 2000 г. Комис-
сия по международной торговле США приняла решение об их полной отмене.
Продолжает функционировать исследовательский реактор ВВР-СМ
в городе Улугбек (Институт ядерной физики). После инспекции МАГАТЭ
в июне 1995 г. Великобритания и США согласились профинансировать
усиление мер физической защиты ядерных материалов, в то время как
Австралия и Швеция взяли на себя содействие в области учета и контро-
ля. Усиление физической защиты было осуществлено с сентября 1995 г. по
август 1996 г. До августа 1998 г. реактор использовал топливо, обогащен-
ное до 90%2, однако затем был доработан и к февралю 1999 г. переключен
на топливо с менее «чувствительным» обогащением в 36%3. В соответст-
вии с соглашением между США и Узбекистаном от 12 марта 2002 г. аме-
риканская сторона обязалась содействовать возвращению в Россию высо-
кообогащенного топлива этого реактора. ОЯТ не вывозится в Россию и
хранится на месте с 1993 г. Второй реактор ИИН-3М находится на
преобразованном в открытое акционерное общество заводе «Фотон» в Таш-
кенте и по-прежнему использует топливо с обогащением 90%; по заявле-
нию одного из узбекистанских специалистов, топлива должно хватить по
меньшей мере на 20 лет4.
Оценивая в целом ситуацию в Центральной Азии, можно заключить:
за исключением сырьевой урановой промышленности за 1990-е гг. в ре-
гионе заметно сократилось как количество объектов с «ядерным измере-
нием», так и интенсивность их использования. Благодаря взвешенной по-
литике государств региона и международному содействию, круг возмож-
ностей для переключения ядерных материалов на немирные цели посте-
пенно сужается. Практика применения гарантий МАГАТЭ не выявила на-
рушений международного режима нераспространения.
ЗСЯО в Центральной Азии. Предложение о создании безъядерной
зоны в Центральной Азии было выдвинуто президентом Узбекистана Ис-
ламом Каримовым в 1993 г. на 48 сессии Генеральной Ассамблеи ООН.
На следующей сессии Киргизия поддержала эту идею5. Пример Монго-
1
В середине 1990-х гг. были сообщения о планах по наращиванию произ-
водства до 3–3,5 тыс. т.
2
В августе 1995 г. Узбекистан за 20 тыс. долл. приобрел у Грузии 17 топлив-
ных сборок, содержащих примерно 5 кг ВОУ.
3
В октябре 2000 г. проведены эксперименты по дальнейшему снижению
обогащения до 19,7% (по урану-235).
4
См.: Nuclear Status Report. P. 174.
5
См. по этой проблеме: Проблема создания в Центральной Азии зоны, свобод-
ной от ядерного оружия. Алматы: Казахстанская ассоциация исследователей проб-
лем нераспространения, 1998; Таипова Г., Чумак В. Возможно ли создание безъядер-
ной зоны в Центральной Азии? // Ядерный контроль. 1996. № 20–21. С. 26–30.
216 И.А.Ахтамзян
лии1, объявившей свою территорию безъядерной зоной в 1992 г., несом-
ненно, оказал воздействие на другие государства региона. На Конференции
по рассмотрению и продлению действия Договора о нераспространении
ядерного оружия (ДНЯО) в апреле-мае 1995 г. в Нью-Йорке делегации
Узбекистана и Киргизии вновь выступили с аналогичным предложением.
Постепенно идея ЗСЯО получила поддержку всех пяти республик ре-
гиона, ранее входивших в Советский Союз, и 28 февраля 1997 г. президен-
ты пяти государств (Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана
и Узбекистана) подписали Алма-Атинскую декларацию, в которой подтвер-
дили свою приверженность учреждению такой зоны. Монголия не была
включена в проект, поскольку она не имеет общей границы ни с одной из
пяти республик.
В сентябре того же года министры иностранных дел пяти республик
подписали в Ташкенте совместное заявление о создании в Центральной
Азии ЗСЯО. В октябре в Ташкенте прошла международная конференция,
на которой внерегиональные эксперты поделились опытом выработки пред-
шествующих договоров о создании ЗСЯО (Договора Тлателолко 1967 г.,
Договора Раротонга 1985 г., Бангкокского договора 1995 г. и Договора
Пелиндаба 1996 г.)2. Поддержка в дальнейшей работе над текстом проекта
договора была оказана как со стороны ООН, так и со стороны многих го-
сударств-членов3. Генеральная Ассамблея ООН поддержала эту инициа-
тиву в резолюциях 52/38S от 9 декабря 1997 г. и 53/77A от 4 декабря 1998 г.
Департамент ООН по делам разоружения предоставил экспертную помощь
и Джозеф Голдблат был назначен специальным советником группы экс-
пертов. Оказывалось содействие и со стороны МАГАТЭ. В Бишкеке в ию-
ле 1998 г. прошло Консультативное совещание экспертов центрально-азиат-
ских государств, государств, обладающих ядерным оружием, и ООН.
Россия высказалась в поддержку этой идеи, причем она выступила за
сохранение возможности расширения первоначального состава участни-
ков ЗСЯО за счет прилегающих государств. Как и Китай, Россия не заин-
тересована во включении в зону каких-то областей собственной террито-
рии. Западные державы поначалу заняли сдержанную позицию, приветст-
вуя идею безъядерных зон в принципе, но заявляя о необходимости дета-
лизации и проработки этой идеи применительно к Центральной Азии.
Лишь в 1999 г. США четко поддержали инициативу о создании ЗСЯО в ре-
гионе в ходе работы Подготовительного комитета к Конференции 2000 г.
по рассмотрению действия ДНЯО.
Эксперты пяти республик при всестороннем международном содей-
ствии выработали на встречах в Нью-Йорке, Женеве и Саппоро проект бу-
дущего договора, который подвергался всестороннему обсуждению. От-
1
В монгольском заявлении в Первом Комитете ГА ООН в 1992 г. говори-
лось о поддержке других региональных инициатив, включая ЗСЯО.
2
Подробнее см.: Ядерное нераспространение. Т. 1. Гл. 6 «Зоны, свободные
от ядерного оружия».
3
См.: Parish, S. Prospects for a Central Asian Nuclear-Weapon-Free Zone // The
Nonproliferation Review. Spring 2001. Vol. 8. № 1. P. 141–148.
Ядерный фактор в Центральной Азии 217
мечается, что среди мотивов принятия нового документа отсутствует
внутрирегиональное соперничество в ядерной области, характерное для
других регионов, зато ощутимо желание укрепить свою безопасность,
особенно в связи с проведением индийских и пакистанских ядерных ис-
пытаний в мае 1998 г.
Положения проекта свидетельствуют о тщательном учете опыта выра-
ботки предшествующих договоров о ЗСЯО. Ключевое определение объек-
та запрещения дано в статье 1.b): «Ядерное оружие или другое ядерное
взрывное устройство означает любое оружие или другое взрывное уст-
ройство, способное выделять ядерную энергию, независимо от военной
или гражданской цели, для которой это устройство может быть использо-
вано». Таким широким определением исключается возможность обхода
положений договора через произвольное толкование понятия «ядерные
взрывы в мирных целях».
В соответствии со статьей 2.1 проекта зона действия договора долж-
на включать территорию пяти государств, их внутренние воды и воздуш-
ное пространство над ними. Таким образом, спорные вопросы в связи с
размежеванием на Каспийском море не затрагиваются, а статья 2.2 про-
екта содержит специальную оговорку о ненанесении ущерба правам лю-
бого из пяти государств «в любом споре, касающемся принадлежности
сухопутных или водных пространств».
Проект позволяет расширять зону в дальнейшем. Статья 14.с) проек-
та предусматривает возможность для присоединения к договору госу-
дарств, имеющих общую границу с предлагаемой зоной, на основании при-
нятия поправки к Договору, требующей согласия стран-участниц. Неко-
торые из делегаций заявили, что хотели бы в будущем присоединения
Ирана и Афганистана.
Основные обязательства сторон сформулированы в статье 3. Запре-
щается осуществлять исследования, разработку, производство, накопление
запасов или иное приобретение, владение или контроль над любым ядер-
ным оружием (ЯО) или другим ядерным взрывным устройством (ЯВУ)
любыми средствами где бы то ни было. В проекте предусмотрено также
обязательство сторон не искать и не получать какой-либо помощи в раз-
работке ЯО или ЯВУ, что соответствует обязательствам статьи II ДНЯО.
Статья 3.1.с) идет дальше Договора о нераспространении, поскольку в ней
пять неядерных государств берут обязательства, аналогичные обязатель-
ствам ядерных держав по второй части статьи I ДНЯО: не предпринимать
и не поощрять никаких действий для оказания помощи в исследовании,
разработке, производстве, накоплении, приобретении и владении любым
ЯО или другим ЯВУ.
Согласно статье 5 запрещаются испытания ЯО или других ЯВУ. По
статье 8 предусмотрены гарантии МАГАТЭ. В статье 8.с) содержатся ус-
ловия для предоставление исходного или специального расщепляющего-
ся материала, или оборудования или материала для переработки, исполь-
зования или производства специального расщепляющегося материала.
Эти условия соответствуют решению Группы ядерных поставщиков (ап-
рель 1992 г.) об обязательности применения в стране-получателе таких
218 И.А.Ахтамзян
поставок всеобъемлющих гарантий МАГАТЭ, то есть гарантий, распро-
страняющихся на всю мирную ядерную деятельность.
Разногласия между пятью государствами, потенциальными участни-
ками нового договора, в основном связаны со статьями 4 и 12 проекта,
по-прежнему заключенными в квадратные скобки, что означает их несогла-
сованный характер. В статье 4 определены условия транзита ЯО или дру-
гих ЯВУ через зону применения договора. В договорах Раротонга, Пелин-
даба и Бангкокском договоре1 зафиксировано положение о том, что сами
государства, входящие в зону, имеют право определять свой образ дейст-
вий в вопросах транзита. Предварительно согласовано аналогичное поло-
жение и для проекта нового договора. Интересно, что в вопросе о транзи-
те Россия поддерживает такое решение, хотя СССР при подписании со-
ответствующих протоколов к Договору Тлателолко (в 1978 г.) и Договору
Раротонга (в 1987 г.) высказывал оговорки, содержавшие иную позицию.
Статья 12 проекта гласит: «Настоящий Договор не затрагивает сущест-
вующих прав и обязательств по другим двухсторонним и многосторонним
договорам и соглашениям, подписанным Сторонами». Встал вопрос о со-
отношении нового договора и Договора о коллективной безопасности (ДКБ)
1992 г. Казахстан, Киргизия и Таджикистан участники ДКБ, в который
входит и государство, обладающее ядерным оружием, Россия. Коллек-
тивное обеспечение безопасности государств-участников может потребо-
вать разных вариантов действий, включающих и варианты с ядерным
оружием. Как в этих случаях толковать положения статьи 12 проекта?
Вплоть до весны 1999 г. казалось, что политический климат благоприят-
ствует созданию новой ЗСЯО в Центральной Азии. Натовские бомбардиров-
ки Югославии и реакция на них, в частности, в России, повлекли за собой не-
мало изменений. Перспективы скорейшего нахождения развязок остающих-
ся несогласованными моментов стали представляться менее реальными.
В вопросе о новой ЗСЯО следует отделить политическую инициативу
центрально-азиатских государств в пользу режима нераспространения от
договорного оформления идеи безъядерной зоны. Все провозглашенные
ЗСЯО сталкиваются с трудностями при введении в действие2. В конеч-
ном счете, сам факт выработки заинтересованными государствами проек-
та нового договора уже свидетельство здоровой политической воли
руководства пяти республик, которая имеет большое значение для укреп-
ления на региональном уровне тех положительных тенденций в вопросах
ядерного нераспространения, которые четко проявились в Центральной
Азии в 1990-х гг. и начале XXI века.
1
Такова же практика реализации Договора Тлателолко.
2
Договор Тлателолко действует лишь на основе специальных деклараций,
сделанных каждым из государств региона, которые того пожелали; десять лет
продолжались французские ядерные испытания в зоне действия Договора Раро-
тонга после его вступления в силу; ядерные державы отказываются подписывать
протокол к Бангкокскому договору; Договор Пелиндаба с 1996 г. не набрал еще
необходимого для введения в действие количества ратификаций.
С. Б. Д р у ж и л о в с к и й , В. В. Х у т о р с к а я
ПОЛИТИКА ИРАНА И ТУРЦИИ
В РЕГИОНЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ЗАКАВКАЗЬЯ
После распада СССР существенное влияние на развитие центрально-
азиатских и закавказских республик стали оказывать Турция и Иран. Со
временем влияние стало приобретать характер вытеснения России из этих
регионов. Однако достаточно прочно утвердившееся мнение о том, что эти
страны с самого начала пытались заменить Россию в новых государственных
образованиях в роли «старшего брата», представляется неверным. Имен-
но российский парламент, первым объявив в 1990 г. о суверенитете РФ, взял
курс на отделение ее от остальных республик Советского Союза, а после
подписания Беловежских соглашений Россия стала отчетливо демонстриро-
вать снижение интереса к своим бывшим азиатским и закавказским террито-
риям, сделав ставку на сближение с США и западноевропейскими странами.
Распад СССР оказался неожиданным для большинства центрально-
азиатских и закавказских республик и привел к серьезной дестабилиза-
ции их внутреннего положения. Ликвидировался идеологический и орга-
низационный стержень в лице КПСС, который на протяжении многих лет
обеспечивал сплоченность если не всех народов СССР, то, по крайней
мере, их правящих элит, которые привыкли безоговорочно подчиняться
распоряжениям центра, но при этом были гарантированы от любых эконо-
мических и социальных потрясений, опираясь на мощь всего советского
государства. Можно привести не один десяток высказываний высших ру-
ководителей центрально-азиатских и закавказских республик, выражав-
ших недоумение и обиду за то, что процесс ликвидации СССР был осу-
ществлен у них за спиной. Глава Казахстана Н.Назарбаев даже призвал
своих среднеазиатских соседей объединиться в самостоятельный альянс в
качестве противовеса участвовавшим в беловежской встрече трем сла-
вянским республикам.
Однако когда стало ясно, что процесс распада единого СССР необ-
ратим, правящие центрально-азиатские и закавказские элиты вынуждены
были принять на себя бремя независимости и начать поиск места для
своих неожиданно обретших суверенитет государств в складывающейся
новой системе международных отношений. При этом освобождение от
многолетнего контроля российского центра в советский период и порож-
220 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
денных им многочисленных обид и комплексов неполноценности требо-
вало немедленной разрядки, в смысле создания в новых государствах не-
зависимой и во всех отношениях самостоятельной политической над-
стройки. Это было тем более актуально, что практически во всех этих го-
сударствах у власти остались прежние советские и партийные работники,
враз заявившие о переоценке ими социалистических ценностей и под
предлогом необходимости стабилизировать положение в обществе на
много лет подчинившие себе руководство в подвластных им республиках.
Первым на повестку дня встал вопрос о выборе пути дальнейшего
социально-экономического и политического развития. Он оказался совсем
не прост для традиционных по своей сущности восточных обществ, не про-
шедших через этап свободного капиталистического развития, но в то же
время переживших семидесятилетнюю социалистическую ломку. Как из-
вестно, Россия в этот период сама была занята решением той же проблемы,
причем ее обсуждение происходило в столь бурных формах, что к 1993 г.
наша страна оказалась на грани гражданской войны. Поэтому никакой
помощи своим южным соседям в этом вопросе мы оказать не могли. За-
пад в то время также больше интересовала будущая судьба самой России,
а не новых азиатских республик.
В этих условиях выбор у последних оказался невелик или исла-
мизация всех сторон общественно-политической жизни по образу и подо-
бию Исламской Республики Иран, или светская республика с исламской
спецификой по турецкой модели развития. Со своей стороны, Турция и
Иран готовы были начать борьбу за распространение своего влияния на
постсоветском пространстве. При этом Иран делал упор на исламское и
культурно-историческое прошлое центрально-азиатских республик и Азер-
байджана, а Турция на их единое тюркское происхождение. Конечно,
это относилось только к так называемым мусульманским республикам.
Что касается Грузии и Армении, то, будучи христианскими странами, они
оказались в еще более двусмысленном положении. С одной стороны, сами
они считают себя частью европейской цивилизации и хотели бы развивать-
ся в рамках европейского сообщества, а с другой сама Европа тради-
ционно относит эти страны к Востоку и, хотя не возражает против их
участия в некоторых европейских структурах, в то же время явно не гото-
ва рассматривать их как часть европейского геополитического и эконо-
мического пространства. Практически все центрально-азиатские респуб-
лики, а также Азербайджан, в конечном итоге, выбрали турецкую модель
развития, правда, с более авторитарной формой правления, выразившейся
в установлении режимов личной власти. Нельзя сказать, что этот выбор
произошел безболезненно. В Азербайджане, Узбекистане, Казахстане и,
особенно, в Таджикистане происламские движения, в первые годы после
распада СССР, проявляли значительную активность. Исламская партия
Азербайджана, Исламское движение Узбекистана, казахская «Алаш», Пар-
тия исламского возрождения Таджикистана в своих требованиях исходи-
ли из необходимости исламизации всех сторон жизнедеятельности своих
государств и народов, включая провозглашение ислама государственной
религией, исламизацию законодательства, судопроизводства, образования
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 221
и т.п. Все эти требования, как правило, сопровождались антирусской и
антироссийской риторикой и требованием изгнания иноверцев за пределы
своих стран1. Однако правившие в то время в этих республиках светские
элиты не собирались делиться с кем бы то ни было неожиданно обретен-
ной ими властью. С другой стороны, они не без оснований считали, что
исламский эксперимент может поставить барьер между ними и остальным,
неисламским, миром, сузить возможности развития культурных и торго-
во-экономических связей с другими странами. По крайней мере, опыт
соседнего Ирана, постоянно подвергавшегося различного рода эмбарго
со стороны США и их западных союзников, мог служить ярким тому при-
мером. Поэтому происламские движения в большинстве из этих стран
были подавлены или объявлены вне закона, а в Таджикистане после семи-
летнего военного противоборства в 1997 г. удалось достичь договоренно-
сти о вхождении таджикских исламистов в правительственную коалицию
на правах младших партнеров. Но и после этого исламисты неоднократно
напоминали о себе, в том числе осуществляя теракты против государст-
венных и общественных деятелей. Наиболее громкими из них стали попыт-
ка государственного переворота в Узбекистане в 1999 г., в подготовке
которого узбекский президент И.Каримов прямо обвинил воинствующих ис-
ламистов2, а также вторжение исламских экстремистов в августе-сентяб-
ре 1999 г. в приграничный с Таджикистаном Баткенский район Киргизии.
Что касается Грузии и Армении, то они в период своего становления
в качестве независимых государств пережили ряд внутренних и внешних
конфликтов, каждый из которых грозил территориальной целостности
этих стран и даже мог привести к их полной дезинтеграции. В конечном
итоге, обе страны были вынуждены прибегнуть к помощи и посредниче-
ским усилиям России. Однако можно с достаточной долей уверенности
утверждать, что эти решения имели во многом конъюнктурный характер
и были вызваны нежеланием каких-либо других влиятельных держав
участвовать в тот период в урегулировании происходивших здесь кон-
фликтов. Современные события в Грузии служат этому подтверждением.
Как только грузинскому правительству показалось, что оно заинтересова-
ло США в разрешении своих внутренних проблем, оно немедленно отвер-
нулось от России и, не поставив ее в известность, приступило к реализа-
ции плана предоставления своей территории американским военным. Из-
вестно, что в Армении также имеются влиятельные силы, в том числе во
властных структурах, которые готовы в любой момент отказаться от рос-
сийской помощи в случае, если им удастся найти другого влиятельного
гаранта своей независимости и территориальной целостности. Следует
отметить, что как Турция, так и Иран, несмотря на не тюркское и не му-
сульманское происхождение указанных закавказских республик, всегда
рассматривали их как зону своих геополитических и экономических ин-
тересов. Как будет показано ниже, после распада СССР они активно кон-
курировали с Россией за распространение здесь своего влияния.
1
Джомхурийе эслами. 1992. 25 февраля.
2
Независимая газета. 1999. 19 февраля.
222 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
Выбор турецкой модели развития тюркскими центрально-азиатскими
республиками и Азербайджаном был встречен в Турции с большим энту-
зиазмом. Уже сам факт того, что впервые с момента распада Османской
империи турки получили возможность распространять свое влияние за пре-
делы собственного государства, несомненно, вселял в них уверенность в
том, что у Турции появился новый шанс на возрождение былого величия
и повышение значимости в мировых делах. Это было тем более важно,
что с распадом СССР роль Турции в качестве южного фланга НАТО в гла-
зах западного мира существенно понизилась, что сопровождалось как
уменьшением военной и экономической помощи, так и болезненным для
Турции отказом Европейского Союза ускорить принятие Турецкой Респуб-
лики в состав этой организации. С другой стороны, экономическое про-
никновение в регион Центральной Азии и Закавказья открывало для Тур-
ции возможность освоения новых обширных рынков для продвижения
турецких товаров, а также обеспечения турецкой экономики необходимым
сырьем и, прежде всего, энергетическими ресурсами. Так, по некоторым
оценкам, к 2010 г. Турция должна будет ежегодно импортировать не ме-
нее 55 млн т нефти, значительную часть которой предполагается полу-
чать из стран Каспийского региона1. Собственные нефтяные запасы Тур-
ции позволяют ей ежегодно добывать не более 3,5 млн т нефти.
Свое проникновение в Центральную Азию и Закавказье Турция на-
чала сразу на нескольких направлениях, то есть на политическом, идео-
логическом и экономическом. При этом турецкое руководство использо-
вало как возможности госаппарата, так и активно подключало потенциал
частного турецкого бизнеса, а также возможности различных обществен-
ных, религиозных и политических организаций.
Прямые контакты с тюркскими республиками Турция начала еще в
период их нахождения в составе СССР. Первый пробный контакт такого
рода состоялся в январе 1990 г., когда Турцию с официальным визитом
посетил тогдашний президент Азербайджана А.Муталибов. И хотя в тот
раз его принимали на уровне министра и во время церемоний прибытия и
проводов рядом с флагом Азербайджана развивался и флаг СССР, тем не
менее, в ходе визита им и турецким президентом были подписаны два
официальных документа о развитии двухстороннего экономического и
культурного сотрудничества. В сентябре того же года Турцию посетил
премьер-министр Азербайджана Х.Гасанов, который от имени азербай-
джанского правительства также подписал несколько соглашений, в том
числе об установлении двухсторонних транспортных, в том числе авиа-
перевозок, приграничной торговле и совместном использовании реки
Араке. Со своей стороны президент Турции Т.Озал в марте 1991 г. посе-
тил Азербайджан, а также Казахстан. Всего до распада СССР и провоз-
глашения независимости новых республик Турция обменялась 21 офици-
альным визитом и подписала 20 различных соглашений с Азербайджа-
ном, Казахстаном, Туркменистаном, Узбекистаном и Киргизией2.
1
Turkish Studies. Vol. 1. № 1 (Spring 2000). Р. 39.
2
Тurkish Review. Vоl. 1. № 28. Р. 14.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 223
Турция была первой страной, которая признала независимость новых
республик сразу же после ее провозглашения. Независимость Азербай-
джана была признана 9 декабря 1991 г., а остальных республик 16 де-
кабря того же года. В феврале 1992 г. министр иностранных дел Турции
посетил с официальным визитом четыре тюркские республики Централь-
ной Азии и Азербайджан, что ознаменовало собой установление с ними
официальных отношений. Интересно, что накануне этой поездки в январе
1992 г. премьер-министр Турции С.Демирель встретился в США с прези-
дентом Дж.Бушем и заявил об изменении Турцией своего регионального
статуса из-за растущих возможностей определять политическое будущее
мусульманских республик СНГ. При этом турки, по мнению С.Демиреля,
были способны решить двуединую задачу: обеспечить необходимый уро-
вень контактов Запада с данными странами и убедить руководителей му-
сульманских стран СНГ в том, что Турция способна защищать их интере-
сы на Западе1. В результате, была достигнута очень важная для Турции
договоренность, согласно которой непосредственно материальную и фи-
нансовую помощь тюркским республикам СНГ будет оказывать Турция,
но при этом она получит компенсацию своих затрат от США и других за-
падных стран, в том числе через предоставление ей этими странами торго-
вых льгот2. После возвращения С.Демиреля из США при турецком МИДе
было создано Агентство тюркского сотрудничества и развития (ТИКА) с
целью координации на государственном уровне всех видов деятельности
для единения тюрок, а в правительстве появился министр по связям с
тюркоязычными республиками СНГ.
30–31 октября 1992 г., по инициативе президента Турции, в Анкаре
состоялась встреча на высшем уровне, в которой кроме Т.Озала участво-
вали президент Азербайджана А.Эльчибей, президент Казахстана Н.Назар-
баев, президент Киргизии А.Акаев, президент Туркменистана С.Ниязов и
президент Узбекистана И.Каримов. На этой встрече был поднят и рас-
смотрен целый ряд вопросов по развитию многостороннего сотрудниче-
ства между участниками переговоров. Вскоре выявились серьезные раз-
ногласия между Турцией и приглашенными на встречу лидерами тюрк-
ских республик. Турецкая сторона во главу угла начинающегося сотруд-
ничества ставила создание наднационального тюркского экономического
пространства, включая создание тюркского общего рынка, единой регио-
нальной энергосистемы и системы транспортировки энергоресурсов, ре-
гионального банка развития, безвизового движения граждан и капиталов,
а также создание общего языка для тюркских государств. Эти предложе-
ния встретили настороженную реакцию со стороны большинства лидеров
тюркских республик, которые склонны были лишь координировать сов-
местную деятельность, делая главный упор на развитие двухсторонних
отношений. Так, Н.Назарбаев однозначно заявил, что «создание отдель-
ного сообщества по этническому и языковому признаку не сближает, а
1
См.: Егоров В.К. Россия и Турция: линия противоречий // Ближний Восток
и современность. М., 2000. С. 323.
2
Известия. 1992. 12 февраля.
224 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
лишь разъединяет народы»1. Этим самым был дан официальный негатив-
ный ответ на предложение президента Турции Т.Озала создать «тюркоязыч-
ную империю от Адриатического моря до Великой китайской стены»2.
Однако и после это Турция не изменила своей политики по объединению
всех тюркских народов под своим патронатом. Причем эта политика про-
водилась как от имени турецкого государства на последующих регуляр-
ных встречах глав тюркских государств, так и по линии различных обществ
дружбы и сотрудничества между тюркскими народами. Особую роль в
этом вопросе призваны были играть так называемые курултаи дружбы,
братства и сотрудничества тюркских государств и сообществ, которые с
1993 г. регулярно проводятся как в самой Турции, так и в других тюр-
коязычных республиках, включая субъекты Российской Федерации. Уже
на первом курултае в Анталье в марте 1993 г., на котором кроме турец-
кого президента Т.Озала и премьер-министра С.Демиреля присутствова-
ли руководители других тюркских государств и представители многочис-
ленных тюркских общественных организаций, Турции удалось провести
решение о создании первой наднациональной тюркской общественной
организации — Высшего совета тюркских республик. В последующем
курултаи приобретали все более представительный характер и всегда
проводились в присутствии высокопоставленных турецких государствен-
ных деятелей. Так, если на шестом курултае в Бурсе в 1998 г., на котором
С.Демирель был провозглашен «отцом тюркского мира», присутствовало
550 делегатов, то на восьмом, состоявшемся в марте 2000 г. в Самсуне,
было представлено 900 делегатов3.
Кроме проведения различных общетюркских мероприятий Турция
предпринимала значительные усилия по распространению турецкого куль-
турного и идеологического влияния на тюркском постсоветском прост-
ранстве. С 1992 г. во всех тюркских республиках начинается трансляция
спутникового телевидения на турецком языке4. Многочисленные турец-
кие правительственные и неправительственные организации активизиро-
вали свою деятельность в тюркских регионах бывшего СССР. Среди них,
кроме уже упомянутой ТIКА, можно назвать Турецкий директорат по
религиозным вопросам, Образовательный центр религиозной общины Фет-
хуллаха Гюлена, Турецкий международный исследовательский фонд Ту-
рана Язгэна, Фонд Аврасия Бир и др. Основными направлениями деятель-
ности этих организаций являются: пропаганда турецкой модели развития,
противостояние деятельности иранских и арабских исламистов и, пожа-
луй, самое главное это подготовка кадров различного профиля для
центрально-азиатских и закавказских республик. Так, например, Турецкий
директорат по религиозным вопросам (ТDRА) своей целью ставит укреп-
ление турецких позиций в тюркских республиках, а также предотвраще-
ние распространения здесь иранского и ваххабитского типов ислама.
1
Известия. 1992. 3 ноября.
2
Мilliyet. 3.05.1992.
3
Турция между Европой и Азией. М., 2001. С. 408, 409.
4
Inter Press Service. 29.08.1995.
Ядерный фактор в Центральной Азии 215
ции в 1999 г. (6,8% от мирового производства)1. С 1992 г. вся урановая про-
дукция республики идет на экспорт, на рубеже веков в основном в США
(в середине 1990-х гг. во Францию и Канаду). Хотя в 1990-е гг. на амери-
канском рынке действовали ограничения, связанные с антидемпинговым
законодательством, они постепенно были смягчены, и в июле 2000 г. Комис-
сия по международной торговле США приняла решение об их полной отмене.
Продолжает функционировать исследовательский реактор ВВР-СМ
в городе Улугбек (Институт ядерной физики). После инспекции МАГАТЭ
в июне 1995 г. Великобритания и США согласились профинансировать
усиление мер физической защиты ядерных материалов, в то время как
Австралия и Швеция взяли на себя содействие в области учета и контро-
ля. Усиление физической защиты было осуществлено с сентября 1995 г. по
август 1996 г. До августа 1998 г. реактор использовал топливо, обогащен-
ное до 90%2, однако затем был доработан и к февралю 1999 г. переключен
на топливо с менее «чувствительным» обогащением в 36%3. В соответст-
вии с соглашением между США и Узбекистаном от 12 марта 2002 г. аме-
риканская сторона обязалась содействовать возвращению в Россию высо-
кообогащенного топлива этого реактора. ОЯТ не вывозится в Россию и
хранится на месте с 1993 г. Второй реактор ИИН-3М находится на
преобразованном в открытое акционерное общество заводе «Фотон» в Таш-
кенте и по-прежнему использует топливо с обогащением 90%; по заявле-
нию одного из узбекистанских специалистов, топлива должно хватить по
меньшей мере на 20 лет4.
Оценивая в целом ситуацию в Центральной Азии, можно заключить:
за исключением сырьевой урановой промышленности за 1990-е гг. в ре-
гионе заметно сократилось как количество объектов с «ядерным измере-
нием», так и интенсивность их использования. Благодаря взвешенной по-
литике государств региона и международному содействию, круг возмож-
ностей для переключения ядерных материалов на немирные цели посте-
пенно сужается. Практика применения гарантий МАГАТЭ не выявила на-
рушений международного режима нераспространения.
ЗСЯО в Центральной Азии. Предложение о создании безъядерной
зоны в Центральной Азии было выдвинуто президентом Узбекистана Ис-
ламом Каримовым в 1993 г. на 48 сессии Генеральной Ассамблеи ООН.
На следующей сессии Киргизия поддержала эту идею5. Пример Монго-
1
В середине 1990-х гг. были сообщения о планах по наращиванию произ-
водства до 3–3,5 тыс. т.
2
В августе 1995 г. Узбекистан за 20 тыс. долл. приобрел у Грузии 17 топлив-
ных сборок, содержащих примерно 5 кг ВОУ.
3
В октябре 2000 г. проведены эксперименты по дальнейшему снижению
обогащения до 19,7% (по урану-235).
4
См.: Nuclear Status Report. P. 174.
5
См. по этой проблеме: Проблема создания в Центральной Азии зоны, свобод-
ной от ядерного оружия. Алматы: Казахстанская ассоциация исследователей проб-
лем нераспространения, 1998; Таипова Г., Чумак В. Возможно ли создание безъядер-
ной зоны в Центральной Азии? // Ядерный контроль. 1996. № 20–21. С. 26–30.
216 И.А.Ахтамзян
лии1, объявившей свою территорию безъядерной зоной в 1992 г., несом-
ненно, оказал воздействие на другие государства региона. На Конференции
по рассмотрению и продлению действия Договора о нераспространении
ядерного оружия (ДНЯО) в апреле-мае 1995 г. в Нью-Йорке делегации
Узбекистана и Киргизии вновь выступили с аналогичным предложением.
Постепенно идея ЗСЯО получила поддержку всех пяти республик ре-
гиона, ранее входивших в Советский Союз, и 28 февраля 1997 г. президен-
ты пяти государств (Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана
и Узбекистана) подписали Алма-Атинскую декларацию, в которой подтвер-
дили свою приверженность учреждению такой зоны. Монголия не была
включена в проект, поскольку она не имеет общей границы ни с одной из
пяти республик.
В сентябре того же года министры иностранных дел пяти республик
подписали в Ташкенте совместное заявление о создании в Центральной
Азии ЗСЯО. В октябре в Ташкенте прошла международная конференция,
на которой внерегиональные эксперты поделились опытом выработки пред-
шествующих договоров о создании ЗСЯО (Договора Тлателолко 1967 г.,
Договора Раротонга 1985 г., Бангкокского договора 1995 г. и Договора
Пелиндаба 1996 г.)2. Поддержка в дальнейшей работе над текстом проекта
договора была оказана как со стороны ООН, так и со стороны многих го-
сударств-членов3. Генеральная Ассамблея ООН поддержала эту инициа-
тиву в резолюциях 52/38S от 9 декабря 1997 г. и 53/77A от 4 декабря 1998 г.
Департамент ООН по делам разоружения предоставил экспертную помощь
и Джозеф Голдблат был назначен специальным советником группы экс-
пертов. Оказывалось содействие и со стороны МАГАТЭ. В Бишкеке в ию-
ле 1998 г. прошло Консультативное совещание экспертов центрально-азиат-
ских государств, государств, обладающих ядерным оружием, и ООН.
Россия высказалась в поддержку этой идеи, причем она выступила за
сохранение возможности расширения первоначального состава участни-
ков ЗСЯО за счет прилегающих государств. Как и Китай, Россия не заин-
тересована во включении в зону каких-то областей собственной террито-
рии. Западные державы поначалу заняли сдержанную позицию, приветст-
вуя идею безъядерных зон в принципе, но заявляя о необходимости дета-
лизации и проработки этой идеи применительно к Центральной Азии.
Лишь в 1999 г. США четко поддержали инициативу о создании ЗСЯО в ре-
гионе в ходе работы Подготовительного комитета к Конференции 2000 г.
по рассмотрению действия ДНЯО.
Эксперты пяти республик при всестороннем международном содей-
ствии выработали на встречах в Нью-Йорке, Женеве и Саппоро проект бу-
дущего договора, который подвергался всестороннему обсуждению. От-
1
В монгольском заявлении в Первом Комитете ГА ООН в 1992 г. говори-
лось о поддержке других региональных инициатив, включая ЗСЯО.
2
Подробнее см.: Ядерное нераспространение. Т. 1. Гл. 6 «Зоны, свободные
от ядерного оружия».
3
См.: Parish, S. Prospects for a Central Asian Nuclear-Weapon-Free Zone // The
Nonproliferation Review. Spring 2001. Vol. 8. № 1. P. 141–148.
Ядерный фактор в Центральной Азии 217
мечается, что среди мотивов принятия нового документа отсутствует
внутрирегиональное соперничество в ядерной области, характерное для
других регионов, зато ощутимо желание укрепить свою безопасность,
особенно в связи с проведением индийских и пакистанских ядерных ис-
пытаний в мае 1998 г.
Положения проекта свидетельствуют о тщательном учете опыта выра-
ботки предшествующих договоров о ЗСЯО. Ключевое определение объек-
та запрещения дано в статье 1.b): «Ядерное оружие или другое ядерное
взрывное устройство означает любое оружие или другое взрывное уст-
ройство, способное выделять ядерную энергию, независимо от военной
или гражданской цели, для которой это устройство может быть использо-
вано». Таким широким определением исключается возможность обхода
положений договора через произвольное толкование понятия «ядерные
взрывы в мирных целях».
В соответствии со статьей 2.1 проекта зона действия договора долж-
на включать территорию пяти государств, их внутренние воды и воздуш-
ное пространство над ними. Таким образом, спорные вопросы в связи с
размежеванием на Каспийском море не затрагиваются, а статья 2.2 про-
екта содержит специальную оговорку о ненанесении ущерба правам лю-
бого из пяти государств «в любом споре, касающемся принадлежности
сухопутных или водных пространств».
Проект позволяет расширять зону в дальнейшем. Статья 14.с) проек-
та предусматривает возможность для присоединения к договору госу-
дарств, имеющих общую границу с предлагаемой зоной, на основании при-
нятия поправки к Договору, требующей согласия стран-участниц. Неко-
торые из делегаций заявили, что хотели бы в будущем присоединения
Ирана и Афганистана.
Основные обязательства сторон сформулированы в статье 3. Запре-
щается осуществлять исследования, разработку, производство, накопление
запасов или иное приобретение, владение или контроль над любым ядер-
ным оружием (ЯО) или другим ядерным взрывным устройством (ЯВУ)
любыми средствами где бы то ни было. В проекте предусмотрено также
обязательство сторон не искать и не получать какой-либо помощи в раз-
работке ЯО или ЯВУ, что соответствует обязательствам статьи II ДНЯО.
Статья 3.1.с) идет дальше Договора о нераспространении, поскольку в ней
пять неядерных государств берут обязательства, аналогичные обязатель-
ствам ядерных держав по второй части статьи I ДНЯО: не предпринимать
и не поощрять никаких действий для оказания помощи в исследовании,
разработке, производстве, накоплении, приобретении и владении любым
ЯО или другим ЯВУ.
Согласно статье 5 запрещаются испытания ЯО или других ЯВУ. По
статье 8 предусмотрены гарантии МАГАТЭ. В статье 8.с) содержатся ус-
ловия для предоставление исходного или специального расщепляющего-
ся материала, или оборудования или материала для переработки, исполь-
зования или производства специального расщепляющегося материала.
Эти условия соответствуют решению Группы ядерных поставщиков (ап-
рель 1992 г.) об обязательности применения в стране-получателе таких
218 И.А.Ахтамзян
поставок всеобъемлющих гарантий МАГАТЭ, то есть гарантий, распро-
страняющихся на всю мирную ядерную деятельность.
Разногласия между пятью государствами, потенциальными участни-
ками нового договора, в основном связаны со статьями 4 и 12 проекта,
по-прежнему заключенными в квадратные скобки, что означает их несогла-
сованный характер. В статье 4 определены условия транзита ЯО или дру-
гих ЯВУ через зону применения договора. В договорах Раротонга, Пелин-
даба и Бангкокском договоре1 зафиксировано положение о том, что сами
государства, входящие в зону, имеют право определять свой образ дейст-
вий в вопросах транзита. Предварительно согласовано аналогичное поло-
жение и для проекта нового договора. Интересно, что в вопросе о транзи-
те Россия поддерживает такое решение, хотя СССР при подписании со-
ответствующих протоколов к Договору Тлателолко (в 1978 г.) и Договору
Раротонга (в 1987 г.) высказывал оговорки, содержавшие иную позицию.
Статья 12 проекта гласит: «Настоящий Договор не затрагивает сущест-
вующих прав и обязательств по другим двухсторонним и многосторонним
договорам и соглашениям, подписанным Сторонами». Встал вопрос о со-
отношении нового договора и Договора о коллективной безопасности (ДКБ)
1992 г. Казахстан, Киргизия и Таджикистан участники ДКБ, в который
входит и государство, обладающее ядерным оружием, Россия. Коллек-
тивное обеспечение безопасности государств-участников может потребо-
вать разных вариантов действий, включающих и варианты с ядерным
оружием. Как в этих случаях толковать положения статьи 12 проекта?
Вплоть до весны 1999 г. казалось, что политический климат благоприят-
ствует созданию новой ЗСЯО в Центральной Азии. Натовские бомбардиров-
ки Югославии и реакция на них, в частности, в России, повлекли за собой не-
мало изменений. Перспективы скорейшего нахождения развязок остающих-
ся несогласованными моментов стали представляться менее реальными.
В вопросе о новой ЗСЯО следует отделить политическую инициативу
центрально-азиатских государств в пользу режима нераспространения от
договорного оформления идеи безъядерной зоны. Все провозглашенные
ЗСЯО сталкиваются с трудностями при введении в действие2. В конеч-
ном счете, сам факт выработки заинтересованными государствами проек-
та нового договора уже свидетельство здоровой политической воли
руководства пяти республик, которая имеет большое значение для укреп-
ления на региональном уровне тех положительных тенденций в вопросах
ядерного нераспространения, которые четко проявились в Центральной
Азии в 1990-х гг. и начале XXI века.
1
Такова же практика реализации Договора Тлателолко.
2
Договор Тлателолко действует лишь на основе специальных деклараций,
сделанных каждым из государств региона, которые того пожелали; десять лет
продолжались французские ядерные испытания в зоне действия Договора Раро-
тонга после его вступления в силу; ядерные державы отказываются подписывать
протокол к Бангкокскому договору; Договор Пелиндаба с 1996 г. не набрал еще
необходимого для введения в действие количества ратификаций.
С. Б. Д р у ж и л о в с к и й , В. В. Х у т о р с к а я
ПОЛИТИКА ИРАНА И ТУРЦИИ
В РЕГИОНЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ЗАКАВКАЗЬЯ
После распада СССР существенное влияние на развитие центрально-
азиатских и закавказских республик стали оказывать Турция и Иран. Со
временем влияние стало приобретать характер вытеснения России из этих
регионов. Однако достаточно прочно утвердившееся мнение о том, что эти
страны с самого начала пытались заменить Россию в новых государственных
образованиях в роли «старшего брата», представляется неверным. Имен-
но российский парламент, первым объявив в 1990 г. о суверенитете РФ, взял
курс на отделение ее от остальных республик Советского Союза, а после
подписания Беловежских соглашений Россия стала отчетливо демонстриро-
вать снижение интереса к своим бывшим азиатским и закавказским террито-
риям, сделав ставку на сближение с США и западноевропейскими странами.
Распад СССР оказался неожиданным для большинства центрально-
азиатских и закавказских республик и привел к серьезной дестабилиза-
ции их внутреннего положения. Ликвидировался идеологический и орга-
низационный стержень в лице КПСС, который на протяжении многих лет
обеспечивал сплоченность если не всех народов СССР, то, по крайней
мере, их правящих элит, которые привыкли безоговорочно подчиняться
распоряжениям центра, но при этом были гарантированы от любых эконо-
мических и социальных потрясений, опираясь на мощь всего советского
государства. Можно привести не один десяток высказываний высших ру-
ководителей центрально-азиатских и закавказских республик, выражав-
ших недоумение и обиду за то, что процесс ликвидации СССР был осу-
ществлен у них за спиной. Глава Казахстана Н.Назарбаев даже призвал
своих среднеазиатских соседей объединиться в самостоятельный альянс в
качестве противовеса участвовавшим в беловежской встрече трем сла-
вянским республикам.
Однако когда стало ясно, что процесс распада единого СССР необ-
ратим, правящие центрально-азиатские и закавказские элиты вынуждены
были принять на себя бремя независимости и начать поиск места для
своих неожиданно обретших суверенитет государств в складывающейся
новой системе международных отношений. При этом освобождение от
многолетнего контроля российского центра в советский период и порож-
220 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
денных им многочисленных обид и комплексов неполноценности требо-
вало немедленной разрядки, в смысле создания в новых государствах не-
зависимой и во всех отношениях самостоятельной политической над-
стройки. Это было тем более актуально, что практически во всех этих го-
сударствах у власти остались прежние советские и партийные работники,
враз заявившие о переоценке ими социалистических ценностей и под
предлогом необходимости стабилизировать положение в обществе на
много лет подчинившие себе руководство в подвластных им республиках.
Первым на повестку дня встал вопрос о выборе пути дальнейшего
социально-экономического и политического развития. Он оказался совсем
не прост для традиционных по своей сущности восточных обществ, не про-
шедших через этап свободного капиталистического развития, но в то же
время переживших семидесятилетнюю социалистическую ломку. Как из-
вестно, Россия в этот период сама была занята решением той же проблемы,
причем ее обсуждение происходило в столь бурных формах, что к 1993 г.
наша страна оказалась на грани гражданской войны. Поэтому никакой
помощи своим южным соседям в этом вопросе мы оказать не могли. За-
пад в то время также больше интересовала будущая судьба самой России,
а не новых азиатских республик.
В этих условиях выбор у последних оказался невелик или исла-
мизация всех сторон общественно-политической жизни по образу и подо-
бию Исламской Республики Иран, или светская республика с исламской
спецификой по турецкой модели развития. Со своей стороны, Турция и
Иран готовы были начать борьбу за распространение своего влияния на
постсоветском пространстве. При этом Иран делал упор на исламское и
культурно-историческое прошлое центрально-азиатских республик и Азер-
байджана, а Турция на их единое тюркское происхождение. Конечно,
это относилось только к так называемым мусульманским республикам.
Что касается Грузии и Армении, то, будучи христианскими странами, они
оказались в еще более двусмысленном положении. С одной стороны, сами
они считают себя частью европейской цивилизации и хотели бы развивать-
ся в рамках европейского сообщества, а с другой сама Европа тради-
ционно относит эти страны к Востоку и, хотя не возражает против их
участия в некоторых европейских структурах, в то же время явно не гото-
ва рассматривать их как часть европейского геополитического и эконо-
мического пространства. Практически все центрально-азиатские респуб-
лики, а также Азербайджан, в конечном итоге, выбрали турецкую модель
развития, правда, с более авторитарной формой правления, выразившейся
в установлении режимов личной власти. Нельзя сказать, что этот выбор
произошел безболезненно. В Азербайджане, Узбекистане, Казахстане и,
особенно, в Таджикистане происламские движения, в первые годы после
распада СССР, проявляли значительную активность. Исламская партия
Азербайджана, Исламское движение Узбекистана, казахская «Алаш», Пар-
тия исламского возрождения Таджикистана в своих требованиях исходи-
ли из необходимости исламизации всех сторон жизнедеятельности своих
государств и народов, включая провозглашение ислама государственной
религией, исламизацию законодательства, судопроизводства, образования
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 221
и т.п. Все эти требования, как правило, сопровождались антирусской и
антироссийской риторикой и требованием изгнания иноверцев за пределы
своих стран1. Однако правившие в то время в этих республиках светские
элиты не собирались делиться с кем бы то ни было неожиданно обретен-
ной ими властью. С другой стороны, они не без оснований считали, что
исламский эксперимент может поставить барьер между ними и остальным,
неисламским, миром, сузить возможности развития культурных и торго-
во-экономических связей с другими странами. По крайней мере, опыт
соседнего Ирана, постоянно подвергавшегося различного рода эмбарго
со стороны США и их западных союзников, мог служить ярким тому при-
мером. Поэтому происламские движения в большинстве из этих стран
были подавлены или объявлены вне закона, а в Таджикистане после семи-
летнего военного противоборства в 1997 г. удалось достичь договоренно-
сти о вхождении таджикских исламистов в правительственную коалицию
на правах младших партнеров. Но и после этого исламисты неоднократно
напоминали о себе, в том числе осуществляя теракты против государст-
венных и общественных деятелей. Наиболее громкими из них стали попыт-
ка государственного переворота в Узбекистане в 1999 г., в подготовке
которого узбекский президент И.Каримов прямо обвинил воинствующих ис-
ламистов2, а также вторжение исламских экстремистов в августе-сентяб-
ре 1999 г. в приграничный с Таджикистаном Баткенский район Киргизии.
Что касается Грузии и Армении, то они в период своего становления
в качестве независимых государств пережили ряд внутренних и внешних
конфликтов, каждый из которых грозил территориальной целостности
этих стран и даже мог привести к их полной дезинтеграции. В конечном
итоге, обе страны были вынуждены прибегнуть к помощи и посредниче-
ским усилиям России. Однако можно с достаточной долей уверенности
утверждать, что эти решения имели во многом конъюнктурный характер
и были вызваны нежеланием каких-либо других влиятельных держав
участвовать в тот период в урегулировании происходивших здесь кон-
фликтов. Современные события в Грузии служат этому подтверждением.
Как только грузинскому правительству показалось, что оно заинтересова-
ло США в разрешении своих внутренних проблем, оно немедленно отвер-
нулось от России и, не поставив ее в известность, приступило к реализа-
ции плана предоставления своей территории американским военным. Из-
вестно, что в Армении также имеются влиятельные силы, в том числе во
властных структурах, которые готовы в любой момент отказаться от рос-
сийской помощи в случае, если им удастся найти другого влиятельного
гаранта своей независимости и территориальной целостности. Следует
отметить, что как Турция, так и Иран, несмотря на не тюркское и не му-
сульманское происхождение указанных закавказских республик, всегда
рассматривали их как зону своих геополитических и экономических ин-
тересов. Как будет показано ниже, после распада СССР они активно кон-
курировали с Россией за распространение здесь своего влияния.
1
Джомхурийе эслами. 1992. 25 февраля.
2
Независимая газета. 1999. 19 февраля.
222 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
Выбор турецкой модели развития тюркскими центрально-азиатскими
республиками и Азербайджаном был встречен в Турции с большим энту-
зиазмом. Уже сам факт того, что впервые с момента распада Османской
империи турки получили возможность распространять свое влияние за пре-
делы собственного государства, несомненно, вселял в них уверенность в
том, что у Турции появился новый шанс на возрождение былого величия
и повышение значимости в мировых делах. Это было тем более важно,
что с распадом СССР роль Турции в качестве южного фланга НАТО в гла-
зах западного мира существенно понизилась, что сопровождалось как
уменьшением военной и экономической помощи, так и болезненным для
Турции отказом Европейского Союза ускорить принятие Турецкой Респуб-
лики в состав этой организации. С другой стороны, экономическое про-
никновение в регион Центральной Азии и Закавказья открывало для Тур-
ции возможность освоения новых обширных рынков для продвижения
турецких товаров, а также обеспечения турецкой экономики необходимым
сырьем и, прежде всего, энергетическими ресурсами. Так, по некоторым
оценкам, к 2010 г. Турция должна будет ежегодно импортировать не ме-
нее 55 млн т нефти, значительную часть которой предполагается полу-
чать из стран Каспийского региона1. Собственные нефтяные запасы Тур-
ции позволяют ей ежегодно добывать не более 3,5 млн т нефти.
Свое проникновение в Центральную Азию и Закавказье Турция на-
чала сразу на нескольких направлениях, то есть на политическом, идео-
логическом и экономическом. При этом турецкое руководство использо-
вало как возможности госаппарата, так и активно подключало потенциал
частного турецкого бизнеса, а также возможности различных обществен-
ных, религиозных и политических организаций.
Прямые контакты с тюркскими республиками Турция начала еще в
период их нахождения в составе СССР. Первый пробный контакт такого
рода состоялся в январе 1990 г., когда Турцию с официальным визитом
посетил тогдашний президент Азербайджана А.Муталибов. И хотя в тот
раз его принимали на уровне министра и во время церемоний прибытия и
проводов рядом с флагом Азербайджана развивался и флаг СССР, тем не
менее, в ходе визита им и турецким президентом были подписаны два
официальных документа о развитии двухстороннего экономического и
культурного сотрудничества. В сентябре того же года Турцию посетил
премьер-министр Азербайджана Х.Гасанов, который от имени азербай-
джанского правительства также подписал несколько соглашений, в том
числе об установлении двухсторонних транспортных, в том числе авиа-
перевозок, приграничной торговле и совместном использовании реки
Араке. Со своей стороны президент Турции Т.Озал в марте 1991 г. посе-
тил Азербайджан, а также Казахстан. Всего до распада СССР и провоз-
глашения независимости новых республик Турция обменялась 21 офици-
альным визитом и подписала 20 различных соглашений с Азербайджа-
ном, Казахстаном, Туркменистаном, Узбекистаном и Киргизией2.
1
Turkish Studies. Vol. 1. № 1 (Spring 2000). Р. 39.
2
Тurkish Review. Vоl. 1. № 28. Р. 14.
Политика Ирана и Турции в регионе Центральной Азии и Закавказья 223
Турция была первой страной, которая признала независимость новых
республик сразу же после ее провозглашения. Независимость Азербай-
джана была признана 9 декабря 1991 г., а остальных республик 16 де-
кабря того же года. В феврале 1992 г. министр иностранных дел Турции
посетил с официальным визитом четыре тюркские республики Централь-
ной Азии и Азербайджан, что ознаменовало собой установление с ними
официальных отношений. Интересно, что накануне этой поездки в январе
1992 г. премьер-министр Турции С.Демирель встретился в США с прези-
дентом Дж.Бушем и заявил об изменении Турцией своего регионального
статуса из-за растущих возможностей определять политическое будущее
мусульманских республик СНГ. При этом турки, по мнению С.Демиреля,
были способны решить двуединую задачу: обеспечить необходимый уро-
вень контактов Запада с данными странами и убедить руководителей му-
сульманских стран СНГ в том, что Турция способна защищать их интере-
сы на Западе1. В результате, была достигнута очень важная для Турции
договоренность, согласно которой непосредственно материальную и фи-
нансовую помощь тюркским республикам СНГ будет оказывать Турция,
но при этом она получит компенсацию своих затрат от США и других за-
падных стран, в том числе через предоставление ей этими странами торго-
вых льгот2. После возвращения С.Демиреля из США при турецком МИДе
было создано Агентство тюркского сотрудничества и развития (ТИКА) с
целью координации на государственном уровне всех видов деятельности
для единения тюрок, а в правительстве появился министр по связям с
тюркоязычными республиками СНГ.
30–31 октября 1992 г., по инициативе президента Турции, в Анкаре
состоялась встреча на высшем уровне, в которой кроме Т.Озала участво-
вали президент Азербайджана А.Эльчибей, президент Казахстана Н.Назар-
баев, президент Киргизии А.Акаев, президент Туркменистана С.Ниязов и
президент Узбекистана И.Каримов. На этой встрече был поднят и рас-
смотрен целый ряд вопросов по развитию многостороннего сотрудниче-
ства между участниками переговоров. Вскоре выявились серьезные раз-
ногласия между Турцией и приглашенными на встречу лидерами тюрк-
ских республик. Турецкая сторона во главу угла начинающегося сотруд-
ничества ставила создание наднационального тюркского экономического
пространства, включая создание тюркского общего рынка, единой регио-
нальной энергосистемы и системы транспортировки энергоресурсов, ре-
гионального банка развития, безвизового движения граждан и капиталов,
а также создание общего языка для тюркских государств. Эти предложе-
ния встретили настороженную реакцию со стороны большинства лидеров
тюркских республик, которые склонны были лишь координировать сов-
местную деятельность, делая главный упор на развитие двухсторонних
отношений. Так, Н.Назарбаев однозначно заявил, что «создание отдель-
ного сообщества по этническому и языковому признаку не сближает, а
1
См.: Егоров В.К. Россия и Турция: линия противоречий // Ближний Восток
и современность. М., 2000. С. 323.
2
Известия. 1992. 12 февраля.
224 С.Б.Дружиловский, В.В.Хуторская
лишь разъединяет народы»1. Этим самым был дан официальный негатив-
ный ответ на предложение президента Турции Т.Озала создать «тюркоязыч-
ную империю от Адриатического моря до Великой китайской стены»2.
Однако и после это Турция не изменила своей политики по объединению
всех тюркских народов под своим патронатом. Причем эта политика про-
водилась как от имени турецкого государства на последующих регуляр-
ных встречах глав тюркских государств, так и по линии различных обществ
дружбы и сотрудничества между тюркскими народами. Особую роль в
этом вопросе призваны были играть так называемые курултаи дружбы,
братства и сотрудничества тюркских государств и сообществ, которые с
1993 г. регулярно проводятся как в самой Турции, так и в других тюр-
коязычных республиках, включая субъекты Российской Федерации. Уже
на первом курултае в Анталье в марте 1993 г., на котором кроме турец-
кого президента Т.Озала и премьер-министра С.Демиреля присутствова-
ли руководители других тюркских государств и представители многочис-
ленных тюркских общественных организаций, Турции удалось провести
решение о создании первой наднациональной тюркской общественной
организации — Высшего совета тюркских республик. В последующем
курултаи приобретали все более представительный характер и всегда
проводились в присутствии высокопоставленных турецких государствен-
ных деятелей. Так, если на шестом курултае в Бурсе в 1998 г., на котором
С.Демирель был провозглашен «отцом тюркского мира», присутствовало
550 делегатов, то на восьмом, состоявшемся в марте 2000 г. в Самсуне,
было представлено 900 делегатов3.
Кроме проведения различных общетюркских мероприятий Турция
предпринимала значительные усилия по распространению турецкого куль-
турного и идеологического влияния на тюркском постсоветском прост-
ранстве. С 1992 г. во всех тюркских республиках начинается трансляция
спутникового телевидения на турецком языке4. Многочисленные турец-
кие правительственные и неправительственные организации активизиро-
вали свою деятельность в тюркских регионах бывшего СССР. Среди них,
кроме уже упомянутой ТIКА, можно назвать Турецкий директорат по
религиозным вопросам, Образовательный центр религиозной общины Фет-
хуллаха Гюлена, Турецкий международный исследовательский фонд Ту-
рана Язгэна, Фонд Аврасия Бир и др. Основными направлениями деятель-
ности этих организаций являются: пропаганда турецкой модели развития,
противостояние деятельности иранских и арабских исламистов и, пожа-
луй, самое главное это подготовка кадров различного профиля для
центрально-азиатских и закавказских республик. Так, например, Турецкий
директорат по религиозным вопросам (ТDRА) своей целью ставит укреп-
ление турецких позиций в тюркских республиках, а также предотвраще-
ние распространения здесь иранского и ваххабитского типов ислама.
1
Известия. 1992. 3 ноября.
2
Мilliyet. 3.05.1992.
3
Турция между Европой и Азией. М., 2001. С. 408, 409.
4
Inter Press Service. 29.08.1995.
Комментарии
Отправить комментарий