10. Южный фланг СНГ. Центральная Азия-Каспий-Кавказ: возможности и вызовы для России: Монография
10-Я ТЕМА:
Южный фланг СНГ. Центральная Азия-Каспий-Кавказ: возможности и вызовы для России: Монография
(размер: 4467.2 КБ)
Текстовая версия документа предназначена только для предварительного просмотра!
Преобразование в текст выполняется в автоматическом режиме, поэтому результат может сильно отличаться от оригинального документа. Изображения (картинки, формулы, графики) в документе игнорируются.
Рекомендуем скачать оригинальный документ
ПредыдущаяПредыдущая
3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
СледующаяСледующая
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 75
нальный ландшафт в Узбекистане определяют мусульмане (88%), за ни-
ми следуют православные 9% (однако не все они принадлежат РПЦ). 3%
составляют представители других конфессий.
***
Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным,
Мне безразлично, на каком
Непонимаемой быть встречным!
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все — равно, и все — едино.
Марина Цветаева
Подводя итоги, можно согласиться с правильностью сформулиро-
ванного в начале настоящей статьи предположения и констатировать, что
русскоязычная диаспора в Закавказье и Центральной Азии находится в
затянувшемся процессе становления. Диаспоральные перспективы в За-
кавказье невелики. В наиболее выгодном и стабильном положении нахо-
дятся русские в Азербайджане, где одной из главных консолидирующих
сил является Русская Православная Церковь. Основные факторы, мешаю-
щие образованию русскоязычной диаспоры в современном Закавказье,
это, во-первых, нестабильная экономическая и политическая ситуация,
во-вторых, многослойность русскоязычного населения и его разобщен-
ность, в-третьих, отсутствие ориентации на Россию у политических элит.
Конечно, сама по себе ориентация политической элиты страны прожива-
ния на страну происхождения еще не способствует формированию консо-
лидированной диаспоры. Напротив, отсутствие данной ориентации в от-
дельных случаях может послужить сплочению диаспоры. Однако в слу-
чае с постсоветским пространством проводимая национальными прави-
тельствами политика становится деструктивным фактором препятствую-
щим консолидации русскоязычной диаспоры. Кроме того, нельзя не от-
метить в целом низкую сплоченность русскоязычного населения. В дан-
ной работе уже отмечалось «приглушенное чувство национальной иден-
тичности», характерное для истории России и Советского Союза. Необ-
ходимо отметить, что в советское время в наибольшей степени это было
присуще русским (например, в Советской армии русские, а также славян-
ские землячества — неформальные объединения — были традиционно
наименее сплоченными). Инерция советского времени сохранилась до
сих пор. Это справедливо в равной степени для русскоязычного населе-
ния и Закавказья, и Центральной Азии.
Оценивая происходящие в последние годы в ЦАР события, можно
говорить о положительных сдвигах в социальной и экономической сфе-
рах. По мнению ряда специалистов, «в целом положение в регионе опро-
вергает прогнозы апокалиптического толка, которые регулярно выдвига-
лись в начале 1990-х гг. Отход от централизованной системы жизнеобес-
печения населения, сохранение основ демократического правления, пре-
кращение гражданской войны в Таджикистане являются существенными
76 В.Р.Легойда
позитивными моментами с точки зрения современного положения и пер-
спектив развития ситуации в Центральной Азии»1. Вместе с тем, все это
не создает автоматически благоприятных условий для формирования
полноценной русскоязычной диаспоры. Если говорить о внутригосудар-
ственных факторах, положительно влияющих на функционирование ди-
аспоры, то таковыми являются демократическое устройство государства
и ориентация страны проживания на страну происхождения. В ЦАР пока
не приходится говорить о полноценно функционирующих демократиче-
ских режимах (наиболее перспективны в этом плане те же Киргизия и
Казахстан). Что же касается ориентации на Россию, то здесь необходимо
учитывать тот факт, что Россия давно уже не является актором № 1 в
Центральной Азии и по ряду объективных причин не может быть тако-
вым: отсутствие соответствующего экономического и военно-политиче-
ского потенциала. В разыгрывание центрально-азиатской карты сегодня
активно вовлечены и США, и Турция и, конечно, Китай. Соответственно,
ориентация на Россию для элит стран ЦАР не является сегодня ни един-
ственной, ни приоритетной. В дальнейшем данная ситуация для России
может стать еще хуже. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и такой
немаловажный фактор, как постепенный «уход со сцены» русского языка,
хотя в ближайшей перспективе этого не произойдет. Сегодня наиболь-
ший процент владеющих русским языком в странах ЦАР приходится на
30–40-летних. Именно это поколение в ближайшем будущем будет кон-
тролировать политику и бизнес2. Однако уже для следующего поколения
политических и бизнес-элит русский язык и русская культура не будут
играть такой роли.
Резюмируя вышесказанное, можно говорить о том, что на сегодняш-
ний день наиболее благоприятными странами для формирования и суще-
ствования русскозычной диаспоры являются Киргизия и Казахстан. Во-
первых, политические элиты этих стран настроены пророссийски (хотя и
не исключительно пророссийски) и поддерживают основные интеграци-
онные инициативы в рамках СНГ, во-вторых, доля русскоязычного насе-
ления здесь весьма существенна и, несмотря на продолжающийся отток,
сохранится в ближайшее время, в-третьих, русский язык признан языком
официального общения (в Киргизии — вторым государственным язы-
ком), а культуры этих стран в значительной степени интегрированы в
русскую культуру. Вместе с тем, перспективы русскоязычного населения
ограничены, во-первых, невключенностью его в традиционную социаль-
но-этническую структуру общества, которая по-прежнему чрезвычайно
жизнеспособна (например, в Казахстане, считающемся из всех централь-
но-азиатских государств наиболее модернизованной страной, клановые
ценности /клановая лояльность/ значимы в настоящее время для 95% ка-
1
Боришполец К.П. Центральная Азия как региональная подсистема между-
народных отношений // Восток/Запад. Региональные подсистемы и региональные
проблемы международных отношений. М.: РОССПЭН, 2002. С. 186.
2
Казанцев А.А. Проблемы безопасности центральноазиатских государств-
членов СНГ.
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 77
захов1 /хороша модернизация!/), во-вторых, значительной разобщенно-
стью русскоязычного населения, в-третьих, социальной пассивностью
русскоязычного населения (дело в том, что значительная часть социально-
активного населения уже уехала из стран ЦАР, оставшееся старшее поколе-
ние меньше склонно к образованию общин — формальных и неформаль-
ных), в-четвертых, как уже отмечалось, отсутствием у правящих элит ори-
ентации на Россию как на доминирующего актора и на интеграцию внут-
ри СНГ как на приоритетное интеграционное направление. Таким обра-
зом, отсутствие на сегодняшний день заметной активности диаспораль-
ных объединений, политика правительства, продолжающийся отток на-
селения — все это позволяет говорить о том, что сложная, неоднозначная
ситуация, характеризующаяся большой неопределенностью, в ближай-
шие годы сохранится.
Теоретически благоприятные диаспоральные перспективы — с точки
зрения отношения правительства титульного государства — существуют в
Таджикистане, однако нестабильность внутренней и внешней ситуации
вряд ли способна стать стимулом для организации диаспоры. Очевидно,
что русскоязычное население продолжит покидать страну прежде всего
по соображениям безопасности. Россия, исходя из интересов собственной
национальной безопасности, сохранит свое присутствие в регионе, одна-
ко, скорее всего, контакты ограничатся военно-политической сферой. Что
касается Узбекистана и Туркменистана, то здесь также не приходится го-
ворить о перспективах формирования полноценной русскоязычной диас-
поры, о чем убедительно свидетельствует и политика правительств, и
приведенная выше статистика по общественным организациям.
Ощущение психологической подавленности русскоязычного населе-
ния (о чем уже говорилось выше) также по-прежнему препятствует обра-
зованию и функционированию сильной диаспоры. Подобная депрессия
носит массовый характер и сказывается на демографических показате-
лях2. Вообще, общей чертой для обоих исследуемых регионов является
то, что, несколько оправившись после пережитого «культурного шока»,
русскоязычное нетитульное население стало готовиться к отъезду. Как
бы парадоксально это ни звучало, но русское и русскоязычное население
1
См.: Брусина О. Социальные традиции в жизни новых независимых госу-
дарств Центральной Азии как фактор выталкивания русскоязычного населения //
Современные этнополитические процессы и миграционная ситуация в Централь-
ной Азии. С. 47.
2
«...Например, в Восточно-Казахстанской области в 1996 году на 1000 чело-
век русских родилось в 2,3 раза меньше, чем казахов, а умерло в 1,6 раза больше.
При том что демографические показатели казахского населения также значитель-
но ухудшились по сравнению с советским периодом, все-таки на каждую тысячу
казахского населения прибавилось 8,5 человека (раньше прирост составлял 13
человек на тысячу). У русских из каждой тысячи убыло 7,4 человека только из-за
«естественных» причин, без учета миграции». (Затулин К.Ф. Выступление на
конгрессе соотечественников // Информационно-аналитический бюллетень Ин-
ститута стран СНГ. № 39; www.zatulin.ru/institute/sbornik/039/11.shtml)
78 В.Р.Легойда
менее ориентированных на Россию республик Балтии и даже Украины в
чем-то находится в более выгодном положении с точки зрения формиро-
вания там полноценной диаспоры. Конечно, этническое давление там не
менее ощутимо, но эти страны намного ближе России в культурном пла-
не. Кроме того, лучшая экономическая ситуация снимает экономический
стимул эмиграции. С другой стороны, на Украине и в странах Балтии для
определенной части русскоязычного населения велика возможность пол-
ной ассимиляции, и здесь, как представляется, многое зависит от позиции
российского правительства. Потеря российской диаспоры на Украине и в
странах Балтии представляется стратегически неверным шагом. Вопрос в
том, достанет ли у России сил исправить положение.
Отдельно необходимо сказать о роли Русской Православной Церкви
и о диаспоральных перспективах в этой связи. Во-первых, после распада
Союза церковные границы перестали совпадать с государственными. В
сложившейся ситуации самым выгодным (за исключением, пожалуй, Бе-
лоруссии) оказалось положение РПЦ в странах ЦАР и Азербайджане, где
нет таких проблем, которые переживают православные на Украине, в
странах Балтии или в Грузии. На сегодняшний день РПЦ официально
зарегистрирована в странах ЦАР и проводит политику взаимодействия с
правительствами этих стран. Наиболее активную миссионерскую пози-
цию занимают представители РПЦ в Казахстане, где даже предпринимают-
ся попытки переводить службу на казахский язык, тогда как в Киргизии
Церковь традиционно ориентируется на славянское население. И хотя
«миссионерская» позиция в Казахстане, на первый взгляд, мало способст-
вует оживлению диаспоральных перспектив, но, по сути, volens-nolens
является способом сохранения русской традиции уже по самому факту
принадлежности общин к РПЦ.
В заключение — несколько слов о политике российского правитель-
ства по отношению к соотечественникам за рубежом. На сегодняшний
день это один из самых болезненных вопросов. «Нет у вас родины, нет
вам изгнания» — этим грустным эпиграфом из Лермонтова начиналась
посвященная политике России в отношении диаспоры статья С.Л.Агаева
и Ю.С.Оганисьяна в первом номере журнала «Полис» за 1998 год1. Под-
водя итоги семилетней политики России в этой области, авторы конста-
тировали ее декларативность, непродуманность и неэффективность.
Центральной проблемой является вопрос о том, кого считать сооте-
чественниками. Вряд ли этнический критерий здесь будет уместен. Если
исходить из логики определения нами рабочего понятия диаспоры, то
соотечественниками следует признать всех тех, кто ориентирован на Рос-
сию в культурном и политическом плане. Подобное определение было
сформулировано еще в 1995 г. при подготовке первого Съезда российских
соотечественников, проведенного в Государственной Думе Комитетом по
делам СНГ и связям с соотечественниками: «Российскими соотечествен-
1
Агаев С.Л., Оганисьян Ю.С. О концепции государственной политики РФ в
отношении российской диаспоры. По материалам обсуждения в ИСПРАН // По-
лис. 1998. № 1.
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 79
никами признаются все лица, кто считает себя таковыми и кто относится
к народам и народностям, не обретшим нигде, кроме как в РФ, своего
национально-государственного самоопределения»1.
Основные вехи государственной политики таковы. В 1994 г. в Госу-
дарственной Думе РФ создается Комитет по делам СНГ и связям с соотече-
ственниками за рубежом. В том же году президентом РФ утверждаются
«Основные направления государственной политики РФ в отношении со-
отечественников, проживающих за рубежом». В июле 1995 г. собирается
Учредительный Съезд представителей русских общин, центров и органи-
заций из стран ближнего зарубежья. На съезде присутствовало 500 деле-
гатов. Был избран Консультативный Совет соотечественников при Госу-
дарственной Думе, принята Декларация, объявлявшая Российскую Федера-
цию «метрополией всех этнороссиян» и призывавшая власти России взять
на себя обязательство поддержки и покровительства зарубежным сооте-
чественникам. При этом de facto взаимодействие с русскоязычной диас-
порой в ближнем зарубежье сводилось главным образом к гуманитарной
помощи и к приглашениям на переподготовку в Россию преподавателей
русского языка. Забота государства в то время главным образом сосредо-
тачивалась на проблемах мигрантов и беженцев из стран СНГ. Что касает-
ся оказания помощи соотечественникам, проживавшим в ближнем зару-
бежье, то здесь дело ограничивалось указами, заявлениями и обращения-
ми в адрес правительств и парламентов этих стран. Примечательно, что
ни на одной из встреч на высшем уровне руководство РФ не поднимало
вопроса о положении с правами русского населения в этих странах2. Уме-
стно вспомнить также и наших радикальных демократов, которые боялись
«соотечественников» как потенциальных сторонников «красно-коричне-
вых»; поэтому сама проблема диаспоры активно поднималась, в основ-
ном, оппозицией, в том числе и оппозиционной — в 1995 г. — Думой.
Что изменилось с того времени? Пока сложно делать однозначные
выводы. Определенные сдвиги произошли на уровне принятия государст-
венных решений. В мае 1999 г. принят Закон «О государственной политике
Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом». На
сегодняшний день в этой области действует 18 долгосрочных целевых про-
грамм, а в рамках СНГ на двухсторонней основе — более 100 соглаше-
ний, которые регулируют правоотношения в сфере, культуры, образова-
ния, пенсионного обеспечения, а также социально-трудовой сфере. Осо-
бенностью современного этапа является то, что наряду с федеральными
органами государственной власти проблемами соотечественников актив-
нее стали заниматься регионы. Однако наиболее эффективно с представи-
телями диаспоры сегодня работают сотрудники российских посольств, ко-
торые лучше федеральных чиновников знают ситуацию на местах, пони-
мают специфику положения соотечественников и оказывают им посиль-
ную помощь.
1
См.: Затулин К.Ф. Выступление на Конгрессе соотечественников.
2
Попов О. На пути к консолидации российской нации (размышления с Конгресса
соотечественников) // www.materik.ru/index.php?section=analitics&number=54&article=1480
80 В.Р.Легойда
Вместе с тем, сложности остаются все те же: слабо разработанная
правовая база и нежелание чиновников (как российских, так и стран
СНГ) заниматься проблемами русскоязычного населения. Как отмечали
представители русскоязычных общественных организаций в странах СНГ
на Конгрессе соотечественников, основная проблема даже не столько в
декоративности или несовершенстве уже существующих законов, а в
низком профессионализме и нежелании бюрократии применять положе-
ния этих законов на практике. Прошедший 11–12 октября 2001 г. в Моск-
ве Конгресс соотечественников стал одним из центральных событий в
жизни российской диаспоры (примечательно, что на Конгресс прибыло
200 представителей соотечественников из дальнего зарубежья и четыре-
ста из ближнего). Конгресс в полной мере продемонстрировал все боле-
вые точки, связанные как с положением русскоязычного населения в
странах СНГ и Балтии, так и с политикой правительства России. По сви-
детельству делегатов Конгресса, русскоязычное население продолжает
испытывать на себе все последствия проводимой правительствами стран
СНГ и Балтии политики национального строительства. Проявления бы-
товой ксенофобии, непрекращающаяся кадровая дискриминация, ограни-
ченные возможности получения образования на русском языке, произвол
местных властей — все это реалии сегодняшнего дня. Страны Закавказья
и ЦАР не являются исключением из этого правила.
В этой связи необходимо ответить еще на один вопрос, который уже
звучал — в несколько иной форме — в начале настоящей статьи: а какова
должна быть в современном мире политика государства по отношению к
соотечественникам за рубежом, нормальным или аномальным является
сегодня существование диаспоры. Мировой опыт свидетельствует о необ-
ходимости полномасштабной работы с диаспоральными объединениями,
которые могут играть существенную роль в экономических, политиче-
ских и культурных взаимоотношениях между странами. Процесс глобали-
зации, в который сегодня активно вовлечено человечество, предельно ак-
туализирует данную проблему. Существование консолидированной рус-
скоязычной диаспоры на постсоветском пространстве, безусловно, могло
бы стать важным фактором, определяющим российскую внешнюю поли-
тику. Российское руководство на современном этапе декларирует при-
оритетность данного направления внешней политики государства. Од-
нако говорить о серьезных изменениях и полномасштабных сдвигах пока
не приходится. Весьма символичной в связи с этим является встреча пре-
зидента В.В.Путина в Астане с представителями русскоязычного населе-
ния во время его визита в Казахстан. Это была первая и пока единствен-
ная (sic!) встреча руководителя российского государства с представите-
лями диаспоры1.
1
При этом нельзя не отметить, что встреча происходила вне рамок офици-
ального визита президента России в Астану, тогда как в практике международного
общения лидеры разных стран встречаются с соотечественниками, как правило,
до начала протокольных мероприятий, о чем также упоминали представители
диаспоры на Конгрессе соотечественников.
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 81
И хотя подобный символизм несколько обнадеживает, он не снимает
ни существующих проблем, ни пессимистических прогнозов. На совре-
менном этапе чрезвычайно важно, чтобы был отлажен механизм взаимо-
действия с соотечественниками. Основную сложность здесь будет пред-
ставлять именно тот факт, что в силу затянувшегося процесса образования
диаспоры, который, в свою очередь, является следствием болезненного
поиска идентичности, какой бы то ни было шаблонный подход невозмо-
жен. Основой взаимодействия с диаспорой должен стать дифференциро-
ванный подход, так как «цветущая сложность» ситуации наличествует не
только в разных странах, но и внутри одной страны (например, положе-
ние в северной и южной частях Киргизии). Кроме того, дифференциация
необходима и вследствие разного юридического статуса представителей
диаспоры. В Закавказье и Центральной Азии речь идет, прежде всего, о
соотечественниках, принявших российское гражданство, и тех, кто явля-
ется гражданами страны проживания1. Принятие закона о гражданстве,
который, по общим оценкам, существенно ограничит возможности воз-
вращения соотечественников в Россию, должно стать дополнительным
стимулом к выработке реальных, работающих механизмов взаимодейст-
вия с диаспорой. Эффективная, целенаправленная работа с диаспорой
чрезвычайно важна, так как она является лакмусовой бумажкой отноше-
ния государства к людям в целом.
1
См.: Наринский М.М., Мальгин А.В. Проблемы развития Содружества Не-
зависимых Государств на современном этапе. С. 39.
К. П. Б о р и ш п о л е ц
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РОССИИ
СО СТРАНАМИ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Современные российские подходы к проблемам постсоветского про-
странства предполагают усиление внимания к экономическим аспектам
сотрудничества со странами «ближнего зарубежья». Накопленный за деся-
тилетний период опыт взаимодействия России с ННГ не только подтверж-
дает неизменную актуальность этой проблематики. Сегодня он ставит на
повестку дня, во-первых, необходимость более динамичных шагов по
реализации российских интересов в сопредельных регионах; во-вторых,
необходимость более тщательной оценки новых условий проведения рос-
сийской экономической стратегии; в третьих, необходимость дифферен-
цированного учета возможных для российской стороны рисков.
Все перечисленные выше моменты по-разному преломляются в «за-
падных», «южных» и «восточных» регионах постсоветского пространства.
Их реализация в сфере политической практики зависит от многих факто-
ров. Для развития экономичеcкого сотрудничества РФ со странами «вос-
точного фланга СНГ» (ННГ Центральной Азии и Казахстан) главными
представляются следующие.
Экономическая ситуация в странах Центральной Азии
и Казахстане к концу 90-х годов ХХ века
Экономическая ситуация в странах Центральной Азии и Казахстане
к концу 90-х гг. ХХ в. определялась следующими основными моментами.
Ограниченный производственный потенциал новых независимых го-
сударств. Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан
очень отличались друг от друга в советский период, отличаются сейчас и,
по-видимому, будут отличаться всегда. Но их «общим знаменателем» к
концу первого десятилетия самостоятельного развития стало неблагопри-
ятное состояние национальной экономики.
Положение дел в производственной сфере стран «восточного фланга»
СНГ свидетельствует о фактической утрате большинством из них индуст-
риально-аграрного статуса. Особенно негативное влияние на перспективы
экономического возрождения оказывает резкое падение производства в
ключевых отраслях промышленности и сельского хозяйства. Физические
объемы и душевые показатели выпускаемой продукции (сталь, минераль-
Экономическое взаимодействие России со странами Центральной Азии 83
ные удобрения, зерновые) в подавляющем большинстве случаев недоста-
точны для поддержания не только расширенного, но и простого воспро-
изводства материальных благ.
Таблица 1
Индексы производства в конце 1990-х гг. (1991 г. = 100%)
Страны Промышленность Сельское хозяйство
Казахстан 49
Киргизия 35
Таджикистан 34
Туркмения 73 71
Узбекистан 104 84
Источник: Основные макроэкономические показатели стран Содружества
Независимых Государств. М., 2000.
В этой связи «несущей конструкцией» национальных производствен-
ных систем реально выступал только ТЭК, показатели которого не столь
драматично отличались от уровня, достигнутого в советский период.
Состояние базовых отраслей производства стран «восточного фланга»
СНГ предполагает, что национальные экономики подавляющего большин-
ства из них на рубеже веков представляли собой несамодостаточные и
нестабильные хозяйственные системы, которые самым существенным об-
разом зависят от привлечения внешних ресурсов.
Ограниченный внешнеторговый потенциал новых независимых госу-
дарств. Возможности привлечения внешних ресурсов странами «восточ-
ного фланга» СНГ за счет участия в международном разделении труда в
первое десятилетие самостоятельного развития оказались ограничены.
Экспорт этих стран на мировые рынки, за исключением Казахстана и с из-
вестными оговорками Туркменистана, приносит скромные материальные
результаты, особенно если сравнивать их с достаточно затратными про-
граммами, предлагающимися для модернизации национальных хозяйст-
венных систем.
В международном разделении труда все страны Центрально-азиатско-
го региона и Казахстан выступают традиционными экспортерами сырьевых
товаров, необработанных и полуобработанных материалов. Доля обору-
дования и других промышленных товаров в их поставках на внешние
рынки очень невелика. Одновременно эти товары составляли существен-
ную часть импорта в конце 1990-х гг. В этой связи, в пределах средне-
срочной перспективы поступления от экспорта стран Центральной Азии
и Казахстана по существу обречены на все возрастающее отставание от
импортных расходов.
На современном этапе участие большинства стран «восточного флан-
га» СНГ в международном разделении труда не создает достаточных для
их экономической стабилизации ресурсов. В среднесрочной перспективе
такая возможность абсолютно исключается для Таджикистана и Кирги-
84 К.П.Боришполец
зии, а для Узбекистана она носит весьма условный характер. Более того,
в силу состояния национального производства и отсутствия значительных
запасов полезных ископаемых, доступных для непосредственной экс-
плуатации, внешнеторговый потенциал большинства российских партне-
ров в краткосрочной перспективе будет уменьшаться даже в том случае,
если они встанут на путь «раскрутки» экстенсивной сырьевой модели
экономического развития.
Таблица 2
Стоимость экспортно-импортных операций стран
«восточного фланга» СНГ в конце 1990-х гг., млн долл.
Экспорт / Импорт
Туркменистан
Таджикистан
Узбекистан
Казахстан
Киргизия
Всего 5911/4241 506/836 770/668 4211/4712 1693/1313
СНГ 3179/2945 394/487 331/271 890 /1517 1142/38
Остальной
2732/1296 112/351 439/416 3321/3195 551/92
мир
Источник: Основные макроэкономические показатели стран Содружества
Независимых Государств. М., 2000.
Ограниченная рентабельность экономического партнерства РФ со
странами «восточного фланга СНГ». К началу нынешнего десятилетия
показатели эффективности сотрудничества России со странами «восточ-
ного фланга СНГ» были очень противоречивы. Продолжая оставаться
приоритетным торгово-экономическим партнером для Казахстана и Кир-
гизии, Россия к концу 1990-х гг. на 40–50% сократила объем внешней
торговли со всеми центрально-азиатскими государствами, которая была
отмечена к тому же существенными потерями за счет теневого бизнеса.
При этом двухсторонний товарообмен все больше утрачивал сбалансиро-
ванный характер. Положительное сальдо у РФ оказалось чрезмерно вели-
ко в сфере российско-узбекской и российско-таджикской торговли, что
свидетельствует о существовании крупной «законсервированной» задол-
женности перед российской стороной. Одновременно российско-казах-
станская и российско-туркменская торговля были отмечены крупным де-
фицитом, что вряд ли удовлетворяет этих российских партнеров.
С точки зрения стоимостных показателей и номенклатуры экспорт-
но-импортных операций РФ, то только связи с Казахстаном играли для
нее заметную роль (16,2% от общего объема экспорта в СНГ или около
3% во всем российском экспорте и 21,1% от общего объема импорта в
СНГ, то есть около 5% всего российского импорта).
Доля других стран в российской внешней торговле существенно мень-
ше. В целом, в сфере внешней торговли со странами «восточного фланга»
Южный фланг СНГ. Центральная Азия-Каспий-Кавказ: возможности и вызовы для России: Монография
(размер: 4467.2 КБ)
Текстовая версия документа предназначена только для предварительного просмотра!
Преобразование в текст выполняется в автоматическом режиме, поэтому результат может сильно отличаться от оригинального документа. Изображения (картинки, формулы, графики) в документе игнорируются.
Рекомендуем скачать оригинальный документ
ПредыдущаяПредыдущая
3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
СледующаяСледующая
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 75
нальный ландшафт в Узбекистане определяют мусульмане (88%), за ни-
ми следуют православные 9% (однако не все они принадлежат РПЦ). 3%
составляют представители других конфессий.
***
Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным,
Мне безразлично, на каком
Непонимаемой быть встречным!
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все — равно, и все — едино.
Марина Цветаева
Подводя итоги, можно согласиться с правильностью сформулиро-
ванного в начале настоящей статьи предположения и констатировать, что
русскоязычная диаспора в Закавказье и Центральной Азии находится в
затянувшемся процессе становления. Диаспоральные перспективы в За-
кавказье невелики. В наиболее выгодном и стабильном положении нахо-
дятся русские в Азербайджане, где одной из главных консолидирующих
сил является Русская Православная Церковь. Основные факторы, мешаю-
щие образованию русскоязычной диаспоры в современном Закавказье,
это, во-первых, нестабильная экономическая и политическая ситуация,
во-вторых, многослойность русскоязычного населения и его разобщен-
ность, в-третьих, отсутствие ориентации на Россию у политических элит.
Конечно, сама по себе ориентация политической элиты страны прожива-
ния на страну происхождения еще не способствует формированию консо-
лидированной диаспоры. Напротив, отсутствие данной ориентации в от-
дельных случаях может послужить сплочению диаспоры. Однако в слу-
чае с постсоветским пространством проводимая национальными прави-
тельствами политика становится деструктивным фактором препятствую-
щим консолидации русскоязычной диаспоры. Кроме того, нельзя не от-
метить в целом низкую сплоченность русскоязычного населения. В дан-
ной работе уже отмечалось «приглушенное чувство национальной иден-
тичности», характерное для истории России и Советского Союза. Необ-
ходимо отметить, что в советское время в наибольшей степени это было
присуще русским (например, в Советской армии русские, а также славян-
ские землячества — неформальные объединения — были традиционно
наименее сплоченными). Инерция советского времени сохранилась до
сих пор. Это справедливо в равной степени для русскоязычного населе-
ния и Закавказья, и Центральной Азии.
Оценивая происходящие в последние годы в ЦАР события, можно
говорить о положительных сдвигах в социальной и экономической сфе-
рах. По мнению ряда специалистов, «в целом положение в регионе опро-
вергает прогнозы апокалиптического толка, которые регулярно выдвига-
лись в начале 1990-х гг. Отход от централизованной системы жизнеобес-
печения населения, сохранение основ демократического правления, пре-
кращение гражданской войны в Таджикистане являются существенными
76 В.Р.Легойда
позитивными моментами с точки зрения современного положения и пер-
спектив развития ситуации в Центральной Азии»1. Вместе с тем, все это
не создает автоматически благоприятных условий для формирования
полноценной русскоязычной диаспоры. Если говорить о внутригосудар-
ственных факторах, положительно влияющих на функционирование ди-
аспоры, то таковыми являются демократическое устройство государства
и ориентация страны проживания на страну происхождения. В ЦАР пока
не приходится говорить о полноценно функционирующих демократиче-
ских режимах (наиболее перспективны в этом плане те же Киргизия и
Казахстан). Что же касается ориентации на Россию, то здесь необходимо
учитывать тот факт, что Россия давно уже не является актором № 1 в
Центральной Азии и по ряду объективных причин не может быть тако-
вым: отсутствие соответствующего экономического и военно-политиче-
ского потенциала. В разыгрывание центрально-азиатской карты сегодня
активно вовлечены и США, и Турция и, конечно, Китай. Соответственно,
ориентация на Россию для элит стран ЦАР не является сегодня ни един-
ственной, ни приоритетной. В дальнейшем данная ситуация для России
может стать еще хуже. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и такой
немаловажный фактор, как постепенный «уход со сцены» русского языка,
хотя в ближайшей перспективе этого не произойдет. Сегодня наиболь-
ший процент владеющих русским языком в странах ЦАР приходится на
30–40-летних. Именно это поколение в ближайшем будущем будет кон-
тролировать политику и бизнес2. Однако уже для следующего поколения
политических и бизнес-элит русский язык и русская культура не будут
играть такой роли.
Резюмируя вышесказанное, можно говорить о том, что на сегодняш-
ний день наиболее благоприятными странами для формирования и суще-
ствования русскозычной диаспоры являются Киргизия и Казахстан. Во-
первых, политические элиты этих стран настроены пророссийски (хотя и
не исключительно пророссийски) и поддерживают основные интеграци-
онные инициативы в рамках СНГ, во-вторых, доля русскоязычного насе-
ления здесь весьма существенна и, несмотря на продолжающийся отток,
сохранится в ближайшее время, в-третьих, русский язык признан языком
официального общения (в Киргизии — вторым государственным язы-
ком), а культуры этих стран в значительной степени интегрированы в
русскую культуру. Вместе с тем, перспективы русскоязычного населения
ограничены, во-первых, невключенностью его в традиционную социаль-
но-этническую структуру общества, которая по-прежнему чрезвычайно
жизнеспособна (например, в Казахстане, считающемся из всех централь-
но-азиатских государств наиболее модернизованной страной, клановые
ценности /клановая лояльность/ значимы в настоящее время для 95% ка-
1
Боришполец К.П. Центральная Азия как региональная подсистема между-
народных отношений // Восток/Запад. Региональные подсистемы и региональные
проблемы международных отношений. М.: РОССПЭН, 2002. С. 186.
2
Казанцев А.А. Проблемы безопасности центральноазиатских государств-
членов СНГ.
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 77
захов1 /хороша модернизация!/), во-вторых, значительной разобщенно-
стью русскоязычного населения, в-третьих, социальной пассивностью
русскоязычного населения (дело в том, что значительная часть социально-
активного населения уже уехала из стран ЦАР, оставшееся старшее поколе-
ние меньше склонно к образованию общин — формальных и неформаль-
ных), в-четвертых, как уже отмечалось, отсутствием у правящих элит ори-
ентации на Россию как на доминирующего актора и на интеграцию внут-
ри СНГ как на приоритетное интеграционное направление. Таким обра-
зом, отсутствие на сегодняшний день заметной активности диаспораль-
ных объединений, политика правительства, продолжающийся отток на-
селения — все это позволяет говорить о том, что сложная, неоднозначная
ситуация, характеризующаяся большой неопределенностью, в ближай-
шие годы сохранится.
Теоретически благоприятные диаспоральные перспективы — с точки
зрения отношения правительства титульного государства — существуют в
Таджикистане, однако нестабильность внутренней и внешней ситуации
вряд ли способна стать стимулом для организации диаспоры. Очевидно,
что русскоязычное население продолжит покидать страну прежде всего
по соображениям безопасности. Россия, исходя из интересов собственной
национальной безопасности, сохранит свое присутствие в регионе, одна-
ко, скорее всего, контакты ограничатся военно-политической сферой. Что
касается Узбекистана и Туркменистана, то здесь также не приходится го-
ворить о перспективах формирования полноценной русскоязычной диас-
поры, о чем убедительно свидетельствует и политика правительств, и
приведенная выше статистика по общественным организациям.
Ощущение психологической подавленности русскоязычного населе-
ния (о чем уже говорилось выше) также по-прежнему препятствует обра-
зованию и функционированию сильной диаспоры. Подобная депрессия
носит массовый характер и сказывается на демографических показате-
лях2. Вообще, общей чертой для обоих исследуемых регионов является
то, что, несколько оправившись после пережитого «культурного шока»,
русскоязычное нетитульное население стало готовиться к отъезду. Как
бы парадоксально это ни звучало, но русское и русскоязычное население
1
См.: Брусина О. Социальные традиции в жизни новых независимых госу-
дарств Центральной Азии как фактор выталкивания русскоязычного населения //
Современные этнополитические процессы и миграционная ситуация в Централь-
ной Азии. С. 47.
2
«...Например, в Восточно-Казахстанской области в 1996 году на 1000 чело-
век русских родилось в 2,3 раза меньше, чем казахов, а умерло в 1,6 раза больше.
При том что демографические показатели казахского населения также значитель-
но ухудшились по сравнению с советским периодом, все-таки на каждую тысячу
казахского населения прибавилось 8,5 человека (раньше прирост составлял 13
человек на тысячу). У русских из каждой тысячи убыло 7,4 человека только из-за
«естественных» причин, без учета миграции». (Затулин К.Ф. Выступление на
конгрессе соотечественников // Информационно-аналитический бюллетень Ин-
ститута стран СНГ. № 39; www.zatulin.ru/institute/sbornik/039/11.shtml)
78 В.Р.Легойда
менее ориентированных на Россию республик Балтии и даже Украины в
чем-то находится в более выгодном положении с точки зрения формиро-
вания там полноценной диаспоры. Конечно, этническое давление там не
менее ощутимо, но эти страны намного ближе России в культурном пла-
не. Кроме того, лучшая экономическая ситуация снимает экономический
стимул эмиграции. С другой стороны, на Украине и в странах Балтии для
определенной части русскоязычного населения велика возможность пол-
ной ассимиляции, и здесь, как представляется, многое зависит от позиции
российского правительства. Потеря российской диаспоры на Украине и в
странах Балтии представляется стратегически неверным шагом. Вопрос в
том, достанет ли у России сил исправить положение.
Отдельно необходимо сказать о роли Русской Православной Церкви
и о диаспоральных перспективах в этой связи. Во-первых, после распада
Союза церковные границы перестали совпадать с государственными. В
сложившейся ситуации самым выгодным (за исключением, пожалуй, Бе-
лоруссии) оказалось положение РПЦ в странах ЦАР и Азербайджане, где
нет таких проблем, которые переживают православные на Украине, в
странах Балтии или в Грузии. На сегодняшний день РПЦ официально
зарегистрирована в странах ЦАР и проводит политику взаимодействия с
правительствами этих стран. Наиболее активную миссионерскую пози-
цию занимают представители РПЦ в Казахстане, где даже предпринимают-
ся попытки переводить службу на казахский язык, тогда как в Киргизии
Церковь традиционно ориентируется на славянское население. И хотя
«миссионерская» позиция в Казахстане, на первый взгляд, мало способст-
вует оживлению диаспоральных перспектив, но, по сути, volens-nolens
является способом сохранения русской традиции уже по самому факту
принадлежности общин к РПЦ.
В заключение — несколько слов о политике российского правитель-
ства по отношению к соотечественникам за рубежом. На сегодняшний
день это один из самых болезненных вопросов. «Нет у вас родины, нет
вам изгнания» — этим грустным эпиграфом из Лермонтова начиналась
посвященная политике России в отношении диаспоры статья С.Л.Агаева
и Ю.С.Оганисьяна в первом номере журнала «Полис» за 1998 год1. Под-
водя итоги семилетней политики России в этой области, авторы конста-
тировали ее декларативность, непродуманность и неэффективность.
Центральной проблемой является вопрос о том, кого считать сооте-
чественниками. Вряд ли этнический критерий здесь будет уместен. Если
исходить из логики определения нами рабочего понятия диаспоры, то
соотечественниками следует признать всех тех, кто ориентирован на Рос-
сию в культурном и политическом плане. Подобное определение было
сформулировано еще в 1995 г. при подготовке первого Съезда российских
соотечественников, проведенного в Государственной Думе Комитетом по
делам СНГ и связям с соотечественниками: «Российскими соотечествен-
1
Агаев С.Л., Оганисьян Ю.С. О концепции государственной политики РФ в
отношении российской диаспоры. По материалам обсуждения в ИСПРАН // По-
лис. 1998. № 1.
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 79
никами признаются все лица, кто считает себя таковыми и кто относится
к народам и народностям, не обретшим нигде, кроме как в РФ, своего
национально-государственного самоопределения»1.
Основные вехи государственной политики таковы. В 1994 г. в Госу-
дарственной Думе РФ создается Комитет по делам СНГ и связям с соотече-
ственниками за рубежом. В том же году президентом РФ утверждаются
«Основные направления государственной политики РФ в отношении со-
отечественников, проживающих за рубежом». В июле 1995 г. собирается
Учредительный Съезд представителей русских общин, центров и органи-
заций из стран ближнего зарубежья. На съезде присутствовало 500 деле-
гатов. Был избран Консультативный Совет соотечественников при Госу-
дарственной Думе, принята Декларация, объявлявшая Российскую Федера-
цию «метрополией всех этнороссиян» и призывавшая власти России взять
на себя обязательство поддержки и покровительства зарубежным сооте-
чественникам. При этом de facto взаимодействие с русскоязычной диас-
порой в ближнем зарубежье сводилось главным образом к гуманитарной
помощи и к приглашениям на переподготовку в Россию преподавателей
русского языка. Забота государства в то время главным образом сосредо-
тачивалась на проблемах мигрантов и беженцев из стран СНГ. Что касает-
ся оказания помощи соотечественникам, проживавшим в ближнем зару-
бежье, то здесь дело ограничивалось указами, заявлениями и обращения-
ми в адрес правительств и парламентов этих стран. Примечательно, что
ни на одной из встреч на высшем уровне руководство РФ не поднимало
вопроса о положении с правами русского населения в этих странах2. Уме-
стно вспомнить также и наших радикальных демократов, которые боялись
«соотечественников» как потенциальных сторонников «красно-коричне-
вых»; поэтому сама проблема диаспоры активно поднималась, в основ-
ном, оппозицией, в том числе и оппозиционной — в 1995 г. — Думой.
Что изменилось с того времени? Пока сложно делать однозначные
выводы. Определенные сдвиги произошли на уровне принятия государст-
венных решений. В мае 1999 г. принят Закон «О государственной политике
Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом». На
сегодняшний день в этой области действует 18 долгосрочных целевых про-
грамм, а в рамках СНГ на двухсторонней основе — более 100 соглаше-
ний, которые регулируют правоотношения в сфере, культуры, образова-
ния, пенсионного обеспечения, а также социально-трудовой сфере. Осо-
бенностью современного этапа является то, что наряду с федеральными
органами государственной власти проблемами соотечественников актив-
нее стали заниматься регионы. Однако наиболее эффективно с представи-
телями диаспоры сегодня работают сотрудники российских посольств, ко-
торые лучше федеральных чиновников знают ситуацию на местах, пони-
мают специфику положения соотечественников и оказывают им посиль-
ную помощь.
1
См.: Затулин К.Ф. Выступление на Конгрессе соотечественников.
2
Попов О. На пути к консолидации российской нации (размышления с Конгресса
соотечественников) // www.materik.ru/index.php?section=analitics&number=54&article=1480
80 В.Р.Легойда
Вместе с тем, сложности остаются все те же: слабо разработанная
правовая база и нежелание чиновников (как российских, так и стран
СНГ) заниматься проблемами русскоязычного населения. Как отмечали
представители русскоязычных общественных организаций в странах СНГ
на Конгрессе соотечественников, основная проблема даже не столько в
декоративности или несовершенстве уже существующих законов, а в
низком профессионализме и нежелании бюрократии применять положе-
ния этих законов на практике. Прошедший 11–12 октября 2001 г. в Моск-
ве Конгресс соотечественников стал одним из центральных событий в
жизни российской диаспоры (примечательно, что на Конгресс прибыло
200 представителей соотечественников из дальнего зарубежья и четыре-
ста из ближнего). Конгресс в полной мере продемонстрировал все боле-
вые точки, связанные как с положением русскоязычного населения в
странах СНГ и Балтии, так и с политикой правительства России. По сви-
детельству делегатов Конгресса, русскоязычное население продолжает
испытывать на себе все последствия проводимой правительствами стран
СНГ и Балтии политики национального строительства. Проявления бы-
товой ксенофобии, непрекращающаяся кадровая дискриминация, ограни-
ченные возможности получения образования на русском языке, произвол
местных властей — все это реалии сегодняшнего дня. Страны Закавказья
и ЦАР не являются исключением из этого правила.
В этой связи необходимо ответить еще на один вопрос, который уже
звучал — в несколько иной форме — в начале настоящей статьи: а какова
должна быть в современном мире политика государства по отношению к
соотечественникам за рубежом, нормальным или аномальным является
сегодня существование диаспоры. Мировой опыт свидетельствует о необ-
ходимости полномасштабной работы с диаспоральными объединениями,
которые могут играть существенную роль в экономических, политиче-
ских и культурных взаимоотношениях между странами. Процесс глобали-
зации, в который сегодня активно вовлечено человечество, предельно ак-
туализирует данную проблему. Существование консолидированной рус-
скоязычной диаспоры на постсоветском пространстве, безусловно, могло
бы стать важным фактором, определяющим российскую внешнюю поли-
тику. Российское руководство на современном этапе декларирует при-
оритетность данного направления внешней политики государства. Од-
нако говорить о серьезных изменениях и полномасштабных сдвигах пока
не приходится. Весьма символичной в связи с этим является встреча пре-
зидента В.В.Путина в Астане с представителями русскоязычного населе-
ния во время его визита в Казахстан. Это была первая и пока единствен-
ная (sic!) встреча руководителя российского государства с представите-
лями диаспоры1.
1
При этом нельзя не отметить, что встреча происходила вне рамок офици-
ального визита президента России в Астану, тогда как в практике международного
общения лидеры разных стран встречаются с соотечественниками, как правило,
до начала протокольных мероприятий, о чем также упоминали представители
диаспоры на Конгрессе соотечественников.
Русскоязычная диаспора в государствах Центральной Азии и Закавказья 81
И хотя подобный символизм несколько обнадеживает, он не снимает
ни существующих проблем, ни пессимистических прогнозов. На совре-
менном этапе чрезвычайно важно, чтобы был отлажен механизм взаимо-
действия с соотечественниками. Основную сложность здесь будет пред-
ставлять именно тот факт, что в силу затянувшегося процесса образования
диаспоры, который, в свою очередь, является следствием болезненного
поиска идентичности, какой бы то ни было шаблонный подход невозмо-
жен. Основой взаимодействия с диаспорой должен стать дифференциро-
ванный подход, так как «цветущая сложность» ситуации наличествует не
только в разных странах, но и внутри одной страны (например, положе-
ние в северной и южной частях Киргизии). Кроме того, дифференциация
необходима и вследствие разного юридического статуса представителей
диаспоры. В Закавказье и Центральной Азии речь идет, прежде всего, о
соотечественниках, принявших российское гражданство, и тех, кто явля-
ется гражданами страны проживания1. Принятие закона о гражданстве,
который, по общим оценкам, существенно ограничит возможности воз-
вращения соотечественников в Россию, должно стать дополнительным
стимулом к выработке реальных, работающих механизмов взаимодейст-
вия с диаспорой. Эффективная, целенаправленная работа с диаспорой
чрезвычайно важна, так как она является лакмусовой бумажкой отноше-
ния государства к людям в целом.
1
См.: Наринский М.М., Мальгин А.В. Проблемы развития Содружества Не-
зависимых Государств на современном этапе. С. 39.
К. П. Б о р и ш п о л е ц
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РОССИИ
СО СТРАНАМИ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Современные российские подходы к проблемам постсоветского про-
странства предполагают усиление внимания к экономическим аспектам
сотрудничества со странами «ближнего зарубежья». Накопленный за деся-
тилетний период опыт взаимодействия России с ННГ не только подтверж-
дает неизменную актуальность этой проблематики. Сегодня он ставит на
повестку дня, во-первых, необходимость более динамичных шагов по
реализации российских интересов в сопредельных регионах; во-вторых,
необходимость более тщательной оценки новых условий проведения рос-
сийской экономической стратегии; в третьих, необходимость дифферен-
цированного учета возможных для российской стороны рисков.
Все перечисленные выше моменты по-разному преломляются в «за-
падных», «южных» и «восточных» регионах постсоветского пространства.
Их реализация в сфере политической практики зависит от многих факто-
ров. Для развития экономичеcкого сотрудничества РФ со странами «вос-
точного фланга СНГ» (ННГ Центральной Азии и Казахстан) главными
представляются следующие.
Экономическая ситуация в странах Центральной Азии
и Казахстане к концу 90-х годов ХХ века
Экономическая ситуация в странах Центральной Азии и Казахстане
к концу 90-х гг. ХХ в. определялась следующими основными моментами.
Ограниченный производственный потенциал новых независимых го-
сударств. Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан
очень отличались друг от друга в советский период, отличаются сейчас и,
по-видимому, будут отличаться всегда. Но их «общим знаменателем» к
концу первого десятилетия самостоятельного развития стало неблагопри-
ятное состояние национальной экономики.
Положение дел в производственной сфере стран «восточного фланга»
СНГ свидетельствует о фактической утрате большинством из них индуст-
риально-аграрного статуса. Особенно негативное влияние на перспективы
экономического возрождения оказывает резкое падение производства в
ключевых отраслях промышленности и сельского хозяйства. Физические
объемы и душевые показатели выпускаемой продукции (сталь, минераль-
Экономическое взаимодействие России со странами Центральной Азии 83
ные удобрения, зерновые) в подавляющем большинстве случаев недоста-
точны для поддержания не только расширенного, но и простого воспро-
изводства материальных благ.
Таблица 1
Индексы производства в конце 1990-х гг. (1991 г. = 100%)
Страны Промышленность Сельское хозяйство
Казахстан 49
Киргизия 35
Таджикистан 34
Туркмения 73 71
Узбекистан 104 84
Источник: Основные макроэкономические показатели стран Содружества
Независимых Государств. М., 2000.
В этой связи «несущей конструкцией» национальных производствен-
ных систем реально выступал только ТЭК, показатели которого не столь
драматично отличались от уровня, достигнутого в советский период.
Состояние базовых отраслей производства стран «восточного фланга»
СНГ предполагает, что национальные экономики подавляющего большин-
ства из них на рубеже веков представляли собой несамодостаточные и
нестабильные хозяйственные системы, которые самым существенным об-
разом зависят от привлечения внешних ресурсов.
Ограниченный внешнеторговый потенциал новых независимых госу-
дарств. Возможности привлечения внешних ресурсов странами «восточ-
ного фланга» СНГ за счет участия в международном разделении труда в
первое десятилетие самостоятельного развития оказались ограничены.
Экспорт этих стран на мировые рынки, за исключением Казахстана и с из-
вестными оговорками Туркменистана, приносит скромные материальные
результаты, особенно если сравнивать их с достаточно затратными про-
граммами, предлагающимися для модернизации национальных хозяйст-
венных систем.
В международном разделении труда все страны Центрально-азиатско-
го региона и Казахстан выступают традиционными экспортерами сырьевых
товаров, необработанных и полуобработанных материалов. Доля обору-
дования и других промышленных товаров в их поставках на внешние
рынки очень невелика. Одновременно эти товары составляли существен-
ную часть импорта в конце 1990-х гг. В этой связи, в пределах средне-
срочной перспективы поступления от экспорта стран Центральной Азии
и Казахстана по существу обречены на все возрастающее отставание от
импортных расходов.
На современном этапе участие большинства стран «восточного флан-
га» СНГ в международном разделении труда не создает достаточных для
их экономической стабилизации ресурсов. В среднесрочной перспективе
такая возможность абсолютно исключается для Таджикистана и Кирги-
84 К.П.Боришполец
зии, а для Узбекистана она носит весьма условный характер. Более того,
в силу состояния национального производства и отсутствия значительных
запасов полезных ископаемых, доступных для непосредственной экс-
плуатации, внешнеторговый потенциал большинства российских партне-
ров в краткосрочной перспективе будет уменьшаться даже в том случае,
если они встанут на путь «раскрутки» экстенсивной сырьевой модели
экономического развития.
Таблица 2
Стоимость экспортно-импортных операций стран
«восточного фланга» СНГ в конце 1990-х гг., млн долл.
Экспорт / Импорт
Туркменистан
Таджикистан
Узбекистан
Казахстан
Киргизия
Всего 5911/4241 506/836 770/668 4211/4712 1693/1313
СНГ 3179/2945 394/487 331/271 890 /1517 1142/38
Остальной
2732/1296 112/351 439/416 3321/3195 551/92
мир
Источник: Основные макроэкономические показатели стран Содружества
Независимых Государств. М., 2000.
Ограниченная рентабельность экономического партнерства РФ со
странами «восточного фланга СНГ». К началу нынешнего десятилетия
показатели эффективности сотрудничества России со странами «восточ-
ного фланга СНГ» были очень противоречивы. Продолжая оставаться
приоритетным торгово-экономическим партнером для Казахстана и Кир-
гизии, Россия к концу 1990-х гг. на 40–50% сократила объем внешней
торговли со всеми центрально-азиатскими государствами, которая была
отмечена к тому же существенными потерями за счет теневого бизнеса.
При этом двухсторонний товарообмен все больше утрачивал сбалансиро-
ванный характер. Положительное сальдо у РФ оказалось чрезмерно вели-
ко в сфере российско-узбекской и российско-таджикской торговли, что
свидетельствует о существовании крупной «законсервированной» задол-
женности перед российской стороной. Одновременно российско-казах-
станская и российско-туркменская торговля были отмечены крупным де-
фицитом, что вряд ли удовлетворяет этих российских партнеров.
С точки зрения стоимостных показателей и номенклатуры экспорт-
но-импортных операций РФ, то только связи с Казахстаном играли для
нее заметную роль (16,2% от общего объема экспорта в СНГ или около
3% во всем российском экспорте и 21,1% от общего объема импорта в
СНГ, то есть около 5% всего российского импорта).
Доля других стран в российской внешней торговле существенно мень-
ше. В целом, в сфере внешней торговли со странами «восточного фланга»
Комментарии
Отправить комментарий