15.Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 145
15-Я ТЕМА:
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 145
ства нефтепровода протяженностью 2400 км оценивается в 1,7 млрд долл.
При этом китайская сторона выразила желание самостоятельно финанси-
ровать строительство китайского участка трубопровода, что показывает
чрезвычайную заинтересованность Пекина в этом проекте. Завершить
строительство нефтепровода предполагается в 2005 г. В том же году
должна начаться его эксплуатация. На первом этапе (2005–2010 гг.) согла-
шение предусматривает ежегодные поставки в Китай в объеме 20 млн т,
на втором этапе (2010–2030 гг.) — 30 млн т российской нефти. Другими
словами, Россия пока опередила своих прикаспийских конкурентов. Од-
нако слово «пока» здесь является принципиальной оговоркой1. Хотя, кто
знает… Китай, в принципе, может переварить практически любые реаль-
ные нефтепоставки. Казахстан, исходящий в своей энергетической поли-
тике из принципа многовекторности, также вряд ли откажется от китай-
ского направления транспортировки своих энергоресурсов.
Вместо заключения
Как мы видим, конфигурация и динамика вовлеченности различного
типа региональных и внерегиональных акторов в каспийскую проблема-
тику чрезвычайно сложны. Это создает тяжело просчитываемую картину
реальных перспектив зоны Каспия. Вместе с тем, можно предположить,
что спекулятивная вовлеченность политического или экономического
характера постепенно отходит на второй план. Вовлеченность системных
западных (европейских больше, чем американских) акторов и России (как
бизнеса, так и государства) демонстрирует намечающееся стремление к
достаточно стабильным многосторонним отношениям в регионе. Тем
более, что этому способствует то обстоятельство, что на каспийские про-
екты «накладываются» более масштабные инициативы в области энерге-
тики и транспорта: Энергетическая Хартия, ТRАСЕСА, сеть критских
коридоров, Энергодиалог Россия ЕС и намечающийся его аналог в
отношениях Россия — США. При сохранении принципиальной привер-
женности этим проектам государственные акторы в зоне Каспия будут
вынуждены идти на компромиссы. Как следствие, возможно формирова-
ние некоего позитивного консенсуса и стабилизация региона. При этом
императивным элементом этой стабилизации должен стать новый при-
знаваемый всеми прибрежными странами статус Каспия.
Роль азиатских, а точнее — южно-азиатских, и китайского элементов
в каспийском раскладе сил пока еще четко и детализированно не просмат-
ривается. Именно на этом направлении появление очага новой политиче-
ской напряженности по каспийской проблематике наиболее возможно.
Зарезервированный потенциал влияния на каспийскую ситуацию остает-
ся у стран ОПЕК.
Собственно в пост-советское измерение проблема Каспия вряд ли
внесет значительные коррективы — из наиболее реализуемых можно от-
метить только возможность создания газового консорциума в СНГ. Увязка
1
Нарастающая в последние месяцы 2002 г. напряженность, внутрироссий-
ского происхождения, вокруг «китайской трубы» ЮКОСа может создать конку-
рентные преимущества для прикаспийских стран.
146 А.В.Мальгин
каспийских энергомаршрутов и проблемы Нагорного Карабаха в реаль-
ном плане и на среднесрочную перспективу вряд ли получит свою актуа-
лизацию, прежде всего, из-за значительного потенциала взаимной непри-
язни Армении и Азербайджана. Преодоление этого фактора будет воз-
можно только в результате самоотверженных поступков национальных
политических элит.
Для России Каспий (речь идет не только о добыче ресурсов собст-
венно в российском секторе, но и об участии отечественных компаний в
освоении соседних секторов) имеет шанс восстановить свой статус пол-
ноценного энергетического региона, компенсирующего истощающиеся
запасы нефти в европейской части страны. Разрешение вопроса о статусе
Каспия, снижение напряженности вокруг Ирана, стабилизация ситуации
в Грузии, а также решение некоторых других, частных по сути, проблем
выведут Каспий из числа высоких приоритетов России. Решение этих
проблем вполне возможно в среднесрочной перспективе. Вместе с тем,
следующий этап напряженности, прежде всего, экономического характе-
ра, вокруг Каспия может возникнуть в долгосрочной перспективе — к
2015–2020 гг., — когда проекты добычи нефти на Каспии выйдут на мак-
симальный уровень реализации.
П. В. С а в а с ь к о в
ПРАВОВОЙ РЕЖИМ КАСПИЙСКОГО МОРЯ
Территориальные проблемы на протяжении всей истории человече-
ской цивилизации относились к числу наиболее острых. В сущности, вся
история международных отношений непосредственно связана с территори-
альными проблемами. Именно они в подавляющем большинстве случаев
являлись причиной всевозможных международных конфликтов, прежде
всего вооруженных. Различные территориальные проблемы по-прежнему
остаются источником международных конфликтов, либо осложняют меж-
государственные отношения, что не может не вызывать серьезную озабо-
ченность международного сообщества.
Основная причина возникновения проблемы правового режима Кас-
пийского моря связана с теми природными ресурсами, прежде всего неф-
ти и газа, которыми, как установлено проведенными научно-изыскатель-
скими работами, богато данное море. Это, в свою очередь, обусловило
затягивание вопроса об определении правового режима моря, поскольку
прикаспийские государства по-разному подходят к его решению1.
Несомненно, решение вопроса о правовом режиме Каспийского моря
в значительной степени зависит от того, каким был правовой режим это-
го пространства до распада СССР.
Не известно, объявлял ли когда-либо Иран, который, как считается,
осуществлял господство на всем протяжении каспийского побережья до
ХVIII столетия, какие-либо правовые притязания на водные пространства
Каспийского моря или на его часть. Каких-либо исторических сведений
на этот счет не имеется.
История международных отношений показывает, что государства
заявляли свои притязания на те или иные обширные либо прилегающие к
их побережью водные (морские) пространства, когда этому способствова-
1
Обзор этих подходов см., напр.: Федоров Ю.Е. Правовой статус Каспий-
ского моря. М.: МГИМО, 1996. С. 14–27; Барсегов Ю.Г. Каспий в международ-
ном праве и мировой политике. М.: ИМЭМО РАН, 1998; Гусейнов В. Каспийская
нефть. Экономика и геополитика. М.: Олма-Пресс, 2002. См. также выступления
участников международной конференции «Каспий: правовые проблемы», 26–27
февраля 2002 г. // Международная жизнь. 2002. № 4. С. 8–54.
148 П.В.Саваськов
ли технические и иные возможности, прежде всего в области рыболовст-
ва и судоходства, а также военные, экономические и другие обстоятельст-
ва. Между тем, длительное время, пока не появились морские суда и со-
ответствующие средства навигации, судоходство и рыболовство осуще-
ствлялось лишь в прибрежных водах. В основном вплоть до эпохи Вели-
ких географических открытий судам приходилось во время плавания дер-
жаться берегов. В связи с этим берега рассматривались как принадлеж-
ность моря, «прежде всего в той мере, в какой они были необходимы море-
плавателям»1. И притязания государств, которые они заявляли, в частно-
сти, в средние века на прилегающие к их побережью морские простран-
ства, обосновывались тем, что морские берега, как принадлежность моря,
составляли собственность соответствующего государства.
Необходимо иметь в виду, что во многих районах Мирового океана
и судоходство, и рыболовство осуществлялись в прибрежных водах, по-
скольку существовавшие на протяжении долгого времени достижения су-
достроения, искусство судовождения и средства навигации не обеспечива-
ли судам и их экипажам безопасность при выходе далеко в море. История
показывает, что великие географические открытия явились результатом,
прежде всего, указанных достижений. В свою очередь, это привело и ко
многим территориальным притязаниям, в том числе и на обширные мор-
ские пространства.
Выход России в ХVIII столетии на каспийское побережье не вызвал
необходимости определения правового режима Каспийского моря. Вплоть
до начала ХIХ в. ни Иран, ни Россия не проявляли своей заинтересован-
ности в установлении какого-либо правового режима в отношении Кас-
пийского моря. Очевидно, в этот период еще не созрели экономические,
политические, военные и иные причины, которые могли бы вызвать оза-
боченность прикаспийских государств относительно правового режима
моря. В связи с этим, существовавшие отношения указанных государств,
касающиеся пользования пространствами Каспийского моря в основном
в целях торгового судоходства и рыболовства (а эта деятельность осуще-
ствлялась, как представляется, лишь в прилегающих к побережью водах),
не вызывали объективной необходимости четкого определения какого-ли-
бо правового режима этого моря.
И только в 1813 г. подписанным после окончания русско-персидской
войны (1804–1813 гг.) в г. Гюлистан мирным договором впервые закреп-
лялись положения, касающиеся регулирования такого вида деятельности,
как судоходство в Каспийском море (ст. 5)2.
В 1828 г. Гюлистанский договор был заменен заключенным в с. Турк-
манчай (недалеко от г. Тебриза) Трактатом о мире, которым завершилась
1
Очерки международного морского права / Под ред. В.М.Корецкого и Г.И.Тун-
кина. М., 1962. С. 5.
2
Текст Гюлистанского договора о мире и дружбе см.: Внешняя политика
России ХIХ и начала ХХ века. Документы Российского Министерства иностран-
ных дел. Серия первая. 1801–1815 гг. Том седьмой. Январь 1813 май 1814. М.,
1970. С. 403–425.
Правовой режим Каспийского моря 149
2-я русско-персидская война (1826–1828 гг.). В соответствии со ст. VIII
трактата (аналогичной ст. 5 Гюлистанского договора) «российские купе-
ческие суда, по прежнему обычаю, имеют право плавать свободно по
Каспийскому морю и вдоль берегов оного, как равно и приставать к ним:
в случае кораблекрушения, имеет быть подаваема им в Персии всякая по-
мощь. Таким же образом предоставляется и персидским купеческим су-
дам право плавать на прежнем положении по Каспийскому морю и при-
ставать к берегам российским, где взаимно, в случае кораблекрушения,
имеет быть оказываемо им всякое пособие. Относительно же военных
судов, как издревле одни военные суда под российским военным флагом
могли иметь плавание на Каспийском море; то по сей причине предостав-
ляется и подтверждается им и ныне прежнее сие исключительное право, с
тем, что кроме России, никакая другая держава не может иметь на Кас-
пийском море судов военных»1.
При анализе этой статьи следует обратить внимание на то, что в от-
ношении российского и иранского торгового судоходства существовала
«свобода», в основе которой лежали «прежние обычаи». Иными словами,
уже с давних времен российские и иранские торговые суда имели право
«свободно» плавать как вдоль побережья и в Каспийском море, так и
пользоваться портами. В свою очередь, в договоре подчеркивается, что с
давних времен («издревле») в Каспийском море осуществляли плавание
военные суда лишь под российском флагом.
Необходимо заметить, что еще в 1812 г. в ходе переговоров о заклю-
чении Гюлистанского мирного договора российский уполномоченный
заявил, что в будущем договоре «должны быть подтверждены прежние
права, России принадлежащие в рассуждении мореходства по Каспий-
скому морю»2.
Включение в указанные договоры положения об исключительном
праве России на военное мореплавание обусловливалось тем, что, как из-
вестно, политика Великобритании и Франции была направлена на усиле-
ние их позиций на Ближнем и Среднем Востоке. В частности, в 1812 г.
Великобритания подписала с Ираном договор, в котором предусматрива-
лось создание на Каспийском море иранского военно-морского флота под
командованием англичан3.
Международно-правовая доктрина ХIХ — начала ХХ в. уделяла
весьма незначительное внимание вопросам правового режима Каспий-
ского моря. Чаще всего Каспийское море причислялось к закрытым или
1
Текст Туркманчайского мирного договора см.: Сборник действующих трак-
татов, конвенций и других международных актов, имеющих отношение к воен-
ному мореплаванию / Сост. И.А.Овчинников. Петроград, 1914. С. 47–52.
2
Внешняя политика России ХIХ и начала ХХ века. Документы Российского
Министерства иностранных дел. Серия первая. 1801–1815 гг. Том шестой. 1811–
1812. М., 1962. С. 581.
3
Внешняя политика России ХIХ и начала ХХ века. Документы Российского
Министерства иностранных дел. Серия первая. 1801–1815 гг. Том шестой. 1811–
1812. С. 740.
150 П.В.Саваськов
внутренним морям или озерам. В то время таким морем считалось водное
пространство, которое было полностью окружено территорией одного го-
сударства или нескольких государств и не имело выхода к океану (к дру-
гим морям). Если море находилось в пределах территории одного госу-
дарства, то, соответственно, и режим его определялся этим государством.
В отношении моря, окруженного территорией нескольких государств, ни
одно из таких государств не могло в одностороннем порядке определять
правовой режим. Так, Т.Ортолан, известный французский специалист в
области международного морского права ХIХ в., писал, что в отношении
закрытого моря, то есть окруженного со всех сторон территорией несколь-
ких государств, «ни одно из них не может требовать права собственности
или господства»1. При этом он не указал, какие конкретно моря относятся
к закрытым.
Однако русский переводчик этой работы А.В.Лохвицкий к данному
утверждению Т.Ортолана сделал примечание, что Каспийское море «в
сущности есть русское море, хотя берега его принадлежат России и Пер-
сии, потому что по Арапчайскому (Туркманчайскому) миру 1828 г. Пер-
сия не может содержать на нем военных кораблей»2.
Некоторые авторы в ХIХ — начале ХХ в. приводили примеры закры-
тых морей. Как правило, в качестве закрытых называли Мертвое, Араль-
ское и Каспийское моря3.
Ф.Лист (Германия) подразделял внутренние моря на внутренние мо-
ря в широком и узком смысле. В широком смысле внутренние моря —
это те морские пространства, которые окружены сухопутной территорией
одного или нескольких государств, и они могут быть либо водами, в от-
ношении которого государство может осуществлять полное свое господ-
ство (например, Азовское море), либо будет установлен режим открытого
моря (например, Черное море). К внутренним морям были отнесены те
моря или озера, которые полностью окружены сухопутной территорией
одного или нескольких государств и не имеют судоходного соединения с
открытым морем. На основании договора в отношении моря (озера), ок-
руженного территорией нескольких государств, может быть установлен
особый режим. В качестве примера Ф.Лист назвал Каспийское море, в от-
ношении которого Россия на основании Гюлистанского и Туркманчай-
ского договоров «обеспечила за собой исключительное господство над
Каспийским морем»4.
Наш выдающийся юрист-международник Ф.Ф.Мартенс называл Кас-
пийское море закрытым. Хотя оно окружено территорией и России, и
Персии, «но должно считаться русским, так как в Туркманчайском дого-
воре с Россией (1828 г.) персидский шах, из особенного уважения к рус-
1
Ортолан Т. Морское международное право. СПб., 1865. С. 15.
2
Там же. С. 15–16.
3
См., напр.: Международное право / По лекциям Л.А.Комаровского и В.А.Уля-
ницкого. М., 1908. С. 79.
4
Лист Ф. Международное право в систематическом изложении. Юрьев (Дерпт),
1909. С. 102.
Правовой режим Каспийского моря 151
скому императору, согласился (ст. 8) предоставить ему на вечные време-
на исключительное право содержать на Каспийском море военные суда, и
“никакая другая держава не может иметь на нем судов военных”». В свя-
зи с этим, как подчеркивал Ф.Ф.Мартенс, «Каспийское море подчиняется
исключительно русским законам и властям»1.
Таким образом, в международно-правовой доктрине более распрост-
раненным было мнение, что Россия на основании заключенных с Ираном
в 1813 и 1828 гг. договоров приобрела исключительное право в отноше-
нии Каспийского моря. Но, как следует из анализа ст. 5 Гюлистанского
договора и ст. 8 Туркманчайского договора, Россия приобрела исключи-
тельное право лишь на использование военного флота в этом море, а Иран
отказывался от такого права. В то же время в отношении остальных аспек-
тов правового режима Каспийского моря не делалось никаких исключений
в пользу какой-либо из договаривающихся сторон. В связи с этим нельзя
согласиться с господствующим и в отечественной, и в западной междуна-
родно-правовой доктрине мнением, что только Россия вплоть до первой
четверти ХХ столетия определяла в одностороннем порядке правовой ре-
жим Каспийского моря. Интересно отметить, что такие мнения высказы-
ваются до сих пор2.
После 1828 г. Россия и Иран больше не заключали каких-либо дого-
воров, в которых бы подробно регламентировалась деятельность по ис-
пользованию пространств Каспийского моря в различных целях. Очевид-
но, это объяснялось тем, что у этих прикаспийских государств не возни-
кало особой необходимости заключить договор, которым бы подробно
определялся правовой режим возможных видов деятельности.
Происшедшая в России Октябрьская революция привела к опреде-
ленным изменениям в российско-иранских отношениях, в том числе и
относительно правового режима Каспийского моря.
26 февраля 1921 г. был заключен Договор между РСФСР и Ираном3.
В статье 1 этого договора провозглашалось, что Российское государство
«объявляет все трактаты, конвенции и соглашения, заключенные бывшим
царским правительством с Персией и приводившие к умалению прав пер-
сидского народа, отмененными и потерявшими всяческую силу». Россия
объявляла отмененными и договоры, которые были заключены царским
правительством с третьими государствами «во вред Персии и относитель-
но ее» (ст. 2).
В статье 11 договора указывалось, что «в силу провозглашенных в ста-
тье 1 настоящего договора принципов, утратил также силу и мирный трак-
тат, заключенный между Персией и Россией в Туркманчае 10-го февраля
1828 года, ст. VIII коего лишала Персию прав иметь флот на Каспийском
1
Мартенс Ф.Ф. Международное право цивилизованных народов. Т. I. СПб.,
1882. С. 367–368.
2
См., напр., выступление Р.Мамедова на международной конференции «Кас-
пий: правовые проблемы». С. 40–41.
3
Текст договора см.: Документы внешней политики СССР. Т. III. М., 1959.
С. 536–544.
152 П.В.Саваськов
море, Обе Высокие Договаривающиеся Стороны согласились, что с момен-
та подписания настоящего договора они будут в равной степени пользовать-
ся правом свободного плавания по Каспийскому морю под своим флагом».
Договор предусматривал обязательства России и Ирана не допускать,
в частности, образования или пребывания на своей территории организа-
ций или групп либо отдельных лиц, деятельность которых была бы на-
правлена на борьбу с Россией или Персией. Если Иран был не способен
после предупреждения России предотвратить попытку третьих государств,
например, использовать иранскую территорию как «базу для военных вы-
ступлений против России, если при этом будет угрожать опасность» ее
границам, то Россия получала право вводить свои войска на иранскую
территорию, чтобы в целях самообороны принять военные меры (ст. ст. 5
и 6). Россия в силу указанных положений приобретала право требовать от
иранской стороны удаления из состава экипажа иранских судов граждан
третьих государств, которые используют свое пребывание в составе иран-
ского флота «в недружелюбных по отношению к России целях» (ст. 7).
Таким образом, Россия и Иран провозглашали свободу судоходства.
Однако свобода судоходства предоставлялась только для российских и
иранских судов. Учитывая, что в ст. 11 специально упоминалась ст. 8 Турк-
манчайского договора, которая провозглашалась отмененной, эта свобода
предоставлялась и военным кораблям договаривающихся сторон. Иными
словами, Иран приобретал право иметь свой военно-морской флот на Кас-
пийском море. Более того, в состав экипажа и торговых, и военных ко-
раблей могли входить граждане третьих государств.
В договоре упоминается и такой вид деятельность, как рыболовство. В
статье 14 предусматривалось согласие Ирана заключить с Россией согла-
шение об эксплуатации рыбных промыслов, расположенных на южном
побережье Каспийского моря.
Этот договор, как и прежние российско-иранские договоры, не упо-
минал иные виды деятельности на Каспийском море.
1 октября 1927 г. между СССР и Ираном был заключен Договор о
гарантии и нейтралитете, подтвердивший действие положений договора
1921 г. В связи с заключением договора 1927 г. произошел обмен рядом
нот, которые касались, в частности, различных вопросов экономических
отношений. Путем обмена нотами относительно порта Пехлеви стороны
признали, что, «принимая во внимание обоюдный интерес», Каспийское
море является «исключительно советско-персидским»1.
Развитие разнообразных отношений между СССР и Ираном, в том
числе в области судоходства и рыболовства, потребовало заключения до-
говора, который бы более подробно регулировал советско-иранские отно-
шения, касающиеся, в частности, пользования Каспийским морем. 27 ок-
тября 1931 г. СССР и Иран заключили Конвенцию о поселении, о торгов-
ле и о мореплавании2. Как полагает Ю.Г.Барсегов, данная конвенция
1
Документы внешней политики СССР. Том Х. М., 1965. С. 429, 432.
2
Текст конвенции см.: Документы внешней политики СССР. Том XIV. М.,
1968. С. 595–606.
Правовой режим Каспийского моря 153
воплотила упомянутую выше идею о том, что Каспийское море является
совместным советско-иранским1.
Конвенция наряду с нормами, касающимися правовых вопросов пре-
бывания граждан на территории договаривающихся государств, а также
вопросов торговых отношений, содержала положения относительно судо-
ходства и рыболовства в Каспийском море. Так, ст. XVI предусматривала,
что «в соответствии с принципами, провозглашенными Договором от 26
февраля 1921 г. … на всем протяжении Каспийского моря могут находить-
ся только суда, принадлежащие» договаривающимся государствам либо
их гражданам и торговым или транспортным организациям. Стороны со-
гласились также, что членами экипажей судов, осуществляющих плавание
на Каспийском море, будут только их граждане. Из анализа статьи XVII
конвенции можно сделать вывод, что стороны признавали особый статус
Каспийского моря, поскольку торговым судам, плавающим под их флагом,
в прикаспийских портах предоставлялся национальный режим «при вхо-
де, во время пребывания и при выходе». Этот режим предоставлялся также
и в отношении уплаты портовых сборов. В то же время в других морях этим
судам во время пребывания в территориальных водах и портах договарива-
ющихся сторон предоставлялся режим наибольшего благоприятствования.
Особый статус Каспийского моря подтверждается и п. 3 этой статьи,
в соответствии с которым договаривающиеся государства предоставили
друг другу право каботажных перевозок пассажиров и грузов в этом мо-
ре. Между тем, из международной морской практики известно, что госу-
дарства, за редким исключением, не предоставляют иностранным судам
право на осуществление каботажных перевозок.
В соответствии с пунктом 4 статьи XVII «каждая из договариваю-
щихся сторон намеревается сохранить за своим собственным флагом лов-
лю рыбы в водах, омывающих ее берега, до пределов 10 морских миль».
Представляется, что установление десятимильной зоны, которую впослед-
ствии в международно-правовой доктрине стали называть рыболовной
зоной, не оказало влияния на особый правовой статус Каспийского моря
как водоема, обладающего специфическими физико-географическими ха-
рактеристиками. Суть этого статуса заключалась в том, что Каспийское
море являлось совместным советско-иранским морем.
Заключенный 27 августа 1935 г. Договор о поселении, торговле и морепла-
вании не внес каких-либо изменений в установленный правовой режим Кас-
пийского моря2. Он лишь подтвердил аналогичные положения Конвенции 1931 г.
Следующим соглашением, которым закреплялся установленный пра-
вовой режим Каспийского моря, явился Договор о торговле и морепла-
вании между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г.3
1
См.: Барсегов Ю.Г. Каспий в международном праве и мировой политике. С. 5.
2
Текст договора см.: Собрание законов и распоряжений Рабоче-Крестьян-
ского Правительства Союза Советских Социалистических Республик. Отд. II, № 7.
13 февраля 1937 г. С. 108–130.
3
Текст договора см.: Сборник действующих договоров, соглашений и конвен-
ций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. Х. М., 1955. С. 56–71.
154 П.В.Саваськов
Статья 13 договора подтвердила, что в соответствии с принципами
Договора от 26 февраля 1921 г. на всем пространстве Каспийского моря
могут находиться только суда, принадлежащие договаривающимся госу-
дарствам либо их гражданам и торговым и транспортным организациям.
Этим судам в портах СССР и Ирана, расположенных в Каспийском море,
при входе, во время пребывания и при выходе, а также в отношение упла-
ты других портовых сборов предоставляется национальный режим. Со-
хранялось положение о предоставлении друг другу права осуществления
каботажных перевозок пассажиров и грузов в Каспийском море. Не из-
менялось положение относительно исключительного права на рыболов-
ство в водах, омывающих берега договаривающихся государств, до пре-
делов 10 морских миль.
В день заключения договора стороны обменялись письмами, в кото-
рых вновь подтвердили, что Каспийское море является советским и иран-
ским и представляет для них «исключительный интерес». Кроме того,
устанавливалось, что граждане третьих государств, находящиеся на службе
на судах договаривающихся государств либо в их портах, «не использо-
вали своей службы и пребывания на судах и в портах для целей, выходя-
щих за рамки возложенных на них служебных обязанностей»1.
В сущности, действующие до сего времени договоры от 26 февраля
1921 г. и от 25 марта 1940 г. определяют современный правовой режим
Каспийского моря. Именно они регулируют всю деятельность на Каспий-
ском море.
Как же рассматривался вопрос о Каспийском море в международно-
правовой доктрине ХХ начале ХХI в.?
Прежде всего, необходимо иметь в виду, что вопросам правового
режима Каспийского моря в международно-правовой литературе после
1917 г. вплоть до 90-х гг. ХХ столетия уделялось, как и раньше, незначи-
тельное внимание. В 20–30-х гг. ХХ в. некоторые авторы, например, Е.А.Ко-
ровин, лишь упоминали о восстановлении права Ирана иметь военный
флот на Каспийском море и не затрагивали иных вопросов2. Другие ука-
зывали, что такие моря, как Каспийское море, «не доступные со стороны
открытого моря для морских судов нормального типа, являющиеся как
бы крупными озерами, … составляют внутренние воды прибрежных им
государств»3.
После Великой Отечественной войны также не появлялось специаль-
ных исследований по рассматриваемому вопросу. Только в некоторых кур-
сах общего международного права либо в трудах по международному мор-
скому праву затрагивались некоторые правовые вопросы Каспийского мо-
ря. В частности, Каспийское море обычно упоминалось в качестве приме-
ра закрытого моря, окруженного полностью сухопутной территорией
двух или нескольких государств. И такие закрытые моря, являющиеся по
1
Там же. С. 71–72.
2
См.: Коровин Е.А. Международное право переходного периода. М., 1923. С. 43.
3
См, напр.: Белли В.А. Военно-морской международно-правовой справоч-
ник. Книга первая. М.; Л., 1939. С. 7.
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 145
ства нефтепровода протяженностью 2400 км оценивается в 1,7 млрд долл.
При этом китайская сторона выразила желание самостоятельно финанси-
ровать строительство китайского участка трубопровода, что показывает
чрезвычайную заинтересованность Пекина в этом проекте. Завершить
строительство нефтепровода предполагается в 2005 г. В том же году
должна начаться его эксплуатация. На первом этапе (2005–2010 гг.) согла-
шение предусматривает ежегодные поставки в Китай в объеме 20 млн т,
на втором этапе (2010–2030 гг.) — 30 млн т российской нефти. Другими
словами, Россия пока опередила своих прикаспийских конкурентов. Од-
нако слово «пока» здесь является принципиальной оговоркой1. Хотя, кто
знает… Китай, в принципе, может переварить практически любые реаль-
ные нефтепоставки. Казахстан, исходящий в своей энергетической поли-
тике из принципа многовекторности, также вряд ли откажется от китай-
ского направления транспортировки своих энергоресурсов.
Вместо заключения
Как мы видим, конфигурация и динамика вовлеченности различного
типа региональных и внерегиональных акторов в каспийскую проблема-
тику чрезвычайно сложны. Это создает тяжело просчитываемую картину
реальных перспектив зоны Каспия. Вместе с тем, можно предположить,
что спекулятивная вовлеченность политического или экономического
характера постепенно отходит на второй план. Вовлеченность системных
западных (европейских больше, чем американских) акторов и России (как
бизнеса, так и государства) демонстрирует намечающееся стремление к
достаточно стабильным многосторонним отношениям в регионе. Тем
более, что этому способствует то обстоятельство, что на каспийские про-
екты «накладываются» более масштабные инициативы в области энерге-
тики и транспорта: Энергетическая Хартия, ТRАСЕСА, сеть критских
коридоров, Энергодиалог Россия ЕС и намечающийся его аналог в
отношениях Россия — США. При сохранении принципиальной привер-
женности этим проектам государственные акторы в зоне Каспия будут
вынуждены идти на компромиссы. Как следствие, возможно формирова-
ние некоего позитивного консенсуса и стабилизация региона. При этом
императивным элементом этой стабилизации должен стать новый при-
знаваемый всеми прибрежными странами статус Каспия.
Роль азиатских, а точнее — южно-азиатских, и китайского элементов
в каспийском раскладе сил пока еще четко и детализированно не просмат-
ривается. Именно на этом направлении появление очага новой политиче-
ской напряженности по каспийской проблематике наиболее возможно.
Зарезервированный потенциал влияния на каспийскую ситуацию остает-
ся у стран ОПЕК.
Собственно в пост-советское измерение проблема Каспия вряд ли
внесет значительные коррективы — из наиболее реализуемых можно от-
метить только возможность создания газового консорциума в СНГ. Увязка
1
Нарастающая в последние месяцы 2002 г. напряженность, внутрироссий-
ского происхождения, вокруг «китайской трубы» ЮКОСа может создать конку-
рентные преимущества для прикаспийских стран.
146 А.В.Мальгин
каспийских энергомаршрутов и проблемы Нагорного Карабаха в реаль-
ном плане и на среднесрочную перспективу вряд ли получит свою актуа-
лизацию, прежде всего, из-за значительного потенциала взаимной непри-
язни Армении и Азербайджана. Преодоление этого фактора будет воз-
можно только в результате самоотверженных поступков национальных
политических элит.
Для России Каспий (речь идет не только о добыче ресурсов собст-
венно в российском секторе, но и об участии отечественных компаний в
освоении соседних секторов) имеет шанс восстановить свой статус пол-
ноценного энергетического региона, компенсирующего истощающиеся
запасы нефти в европейской части страны. Разрешение вопроса о статусе
Каспия, снижение напряженности вокруг Ирана, стабилизация ситуации
в Грузии, а также решение некоторых других, частных по сути, проблем
выведут Каспий из числа высоких приоритетов России. Решение этих
проблем вполне возможно в среднесрочной перспективе. Вместе с тем,
следующий этап напряженности, прежде всего, экономического характе-
ра, вокруг Каспия может возникнуть в долгосрочной перспективе — к
2015–2020 гг., — когда проекты добычи нефти на Каспии выйдут на мак-
симальный уровень реализации.
П. В. С а в а с ь к о в
ПРАВОВОЙ РЕЖИМ КАСПИЙСКОГО МОРЯ
Территориальные проблемы на протяжении всей истории человече-
ской цивилизации относились к числу наиболее острых. В сущности, вся
история международных отношений непосредственно связана с территори-
альными проблемами. Именно они в подавляющем большинстве случаев
являлись причиной всевозможных международных конфликтов, прежде
всего вооруженных. Различные территориальные проблемы по-прежнему
остаются источником международных конфликтов, либо осложняют меж-
государственные отношения, что не может не вызывать серьезную озабо-
ченность международного сообщества.
Основная причина возникновения проблемы правового режима Кас-
пийского моря связана с теми природными ресурсами, прежде всего неф-
ти и газа, которыми, как установлено проведенными научно-изыскатель-
скими работами, богато данное море. Это, в свою очередь, обусловило
затягивание вопроса об определении правового режима моря, поскольку
прикаспийские государства по-разному подходят к его решению1.
Несомненно, решение вопроса о правовом режиме Каспийского моря
в значительной степени зависит от того, каким был правовой режим это-
го пространства до распада СССР.
Не известно, объявлял ли когда-либо Иран, который, как считается,
осуществлял господство на всем протяжении каспийского побережья до
ХVIII столетия, какие-либо правовые притязания на водные пространства
Каспийского моря или на его часть. Каких-либо исторических сведений
на этот счет не имеется.
История международных отношений показывает, что государства
заявляли свои притязания на те или иные обширные либо прилегающие к
их побережью водные (морские) пространства, когда этому способствова-
1
Обзор этих подходов см., напр.: Федоров Ю.Е. Правовой статус Каспий-
ского моря. М.: МГИМО, 1996. С. 14–27; Барсегов Ю.Г. Каспий в международ-
ном праве и мировой политике. М.: ИМЭМО РАН, 1998; Гусейнов В. Каспийская
нефть. Экономика и геополитика. М.: Олма-Пресс, 2002. См. также выступления
участников международной конференции «Каспий: правовые проблемы», 26–27
февраля 2002 г. // Международная жизнь. 2002. № 4. С. 8–54.
148 П.В.Саваськов
ли технические и иные возможности, прежде всего в области рыболовст-
ва и судоходства, а также военные, экономические и другие обстоятельст-
ва. Между тем, длительное время, пока не появились морские суда и со-
ответствующие средства навигации, судоходство и рыболовство осуще-
ствлялось лишь в прибрежных водах. В основном вплоть до эпохи Вели-
ких географических открытий судам приходилось во время плавания дер-
жаться берегов. В связи с этим берега рассматривались как принадлеж-
ность моря, «прежде всего в той мере, в какой они были необходимы море-
плавателям»1. И притязания государств, которые они заявляли, в частно-
сти, в средние века на прилегающие к их побережью морские простран-
ства, обосновывались тем, что морские берега, как принадлежность моря,
составляли собственность соответствующего государства.
Необходимо иметь в виду, что во многих районах Мирового океана
и судоходство, и рыболовство осуществлялись в прибрежных водах, по-
скольку существовавшие на протяжении долгого времени достижения су-
достроения, искусство судовождения и средства навигации не обеспечива-
ли судам и их экипажам безопасность при выходе далеко в море. История
показывает, что великие географические открытия явились результатом,
прежде всего, указанных достижений. В свою очередь, это привело и ко
многим территориальным притязаниям, в том числе и на обширные мор-
ские пространства.
Выход России в ХVIII столетии на каспийское побережье не вызвал
необходимости определения правового режима Каспийского моря. Вплоть
до начала ХIХ в. ни Иран, ни Россия не проявляли своей заинтересован-
ности в установлении какого-либо правового режима в отношении Кас-
пийского моря. Очевидно, в этот период еще не созрели экономические,
политические, военные и иные причины, которые могли бы вызвать оза-
боченность прикаспийских государств относительно правового режима
моря. В связи с этим, существовавшие отношения указанных государств,
касающиеся пользования пространствами Каспийского моря в основном
в целях торгового судоходства и рыболовства (а эта деятельность осуще-
ствлялась, как представляется, лишь в прилегающих к побережью водах),
не вызывали объективной необходимости четкого определения какого-ли-
бо правового режима этого моря.
И только в 1813 г. подписанным после окончания русско-персидской
войны (1804–1813 гг.) в г. Гюлистан мирным договором впервые закреп-
лялись положения, касающиеся регулирования такого вида деятельности,
как судоходство в Каспийском море (ст. 5)2.
В 1828 г. Гюлистанский договор был заменен заключенным в с. Турк-
манчай (недалеко от г. Тебриза) Трактатом о мире, которым завершилась
1
Очерки международного морского права / Под ред. В.М.Корецкого и Г.И.Тун-
кина. М., 1962. С. 5.
2
Текст Гюлистанского договора о мире и дружбе см.: Внешняя политика
России ХIХ и начала ХХ века. Документы Российского Министерства иностран-
ных дел. Серия первая. 1801–1815 гг. Том седьмой. Январь 1813 май 1814. М.,
1970. С. 403–425.
Правовой режим Каспийского моря 149
2-я русско-персидская война (1826–1828 гг.). В соответствии со ст. VIII
трактата (аналогичной ст. 5 Гюлистанского договора) «российские купе-
ческие суда, по прежнему обычаю, имеют право плавать свободно по
Каспийскому морю и вдоль берегов оного, как равно и приставать к ним:
в случае кораблекрушения, имеет быть подаваема им в Персии всякая по-
мощь. Таким же образом предоставляется и персидским купеческим су-
дам право плавать на прежнем положении по Каспийскому морю и при-
ставать к берегам российским, где взаимно, в случае кораблекрушения,
имеет быть оказываемо им всякое пособие. Относительно же военных
судов, как издревле одни военные суда под российским военным флагом
могли иметь плавание на Каспийском море; то по сей причине предостав-
ляется и подтверждается им и ныне прежнее сие исключительное право, с
тем, что кроме России, никакая другая держава не может иметь на Кас-
пийском море судов военных»1.
При анализе этой статьи следует обратить внимание на то, что в от-
ношении российского и иранского торгового судоходства существовала
«свобода», в основе которой лежали «прежние обычаи». Иными словами,
уже с давних времен российские и иранские торговые суда имели право
«свободно» плавать как вдоль побережья и в Каспийском море, так и
пользоваться портами. В свою очередь, в договоре подчеркивается, что с
давних времен («издревле») в Каспийском море осуществляли плавание
военные суда лишь под российском флагом.
Необходимо заметить, что еще в 1812 г. в ходе переговоров о заклю-
чении Гюлистанского мирного договора российский уполномоченный
заявил, что в будущем договоре «должны быть подтверждены прежние
права, России принадлежащие в рассуждении мореходства по Каспий-
скому морю»2.
Включение в указанные договоры положения об исключительном
праве России на военное мореплавание обусловливалось тем, что, как из-
вестно, политика Великобритании и Франции была направлена на усиле-
ние их позиций на Ближнем и Среднем Востоке. В частности, в 1812 г.
Великобритания подписала с Ираном договор, в котором предусматрива-
лось создание на Каспийском море иранского военно-морского флота под
командованием англичан3.
Международно-правовая доктрина ХIХ — начала ХХ в. уделяла
весьма незначительное внимание вопросам правового режима Каспий-
ского моря. Чаще всего Каспийское море причислялось к закрытым или
1
Текст Туркманчайского мирного договора см.: Сборник действующих трак-
татов, конвенций и других международных актов, имеющих отношение к воен-
ному мореплаванию / Сост. И.А.Овчинников. Петроград, 1914. С. 47–52.
2
Внешняя политика России ХIХ и начала ХХ века. Документы Российского
Министерства иностранных дел. Серия первая. 1801–1815 гг. Том шестой. 1811–
1812. М., 1962. С. 581.
3
Внешняя политика России ХIХ и начала ХХ века. Документы Российского
Министерства иностранных дел. Серия первая. 1801–1815 гг. Том шестой. 1811–
1812. С. 740.
150 П.В.Саваськов
внутренним морям или озерам. В то время таким морем считалось водное
пространство, которое было полностью окружено территорией одного го-
сударства или нескольких государств и не имело выхода к океану (к дру-
гим морям). Если море находилось в пределах территории одного госу-
дарства, то, соответственно, и режим его определялся этим государством.
В отношении моря, окруженного территорией нескольких государств, ни
одно из таких государств не могло в одностороннем порядке определять
правовой режим. Так, Т.Ортолан, известный французский специалист в
области международного морского права ХIХ в., писал, что в отношении
закрытого моря, то есть окруженного со всех сторон территорией несколь-
ких государств, «ни одно из них не может требовать права собственности
или господства»1. При этом он не указал, какие конкретно моря относятся
к закрытым.
Однако русский переводчик этой работы А.В.Лохвицкий к данному
утверждению Т.Ортолана сделал примечание, что Каспийское море «в
сущности есть русское море, хотя берега его принадлежат России и Пер-
сии, потому что по Арапчайскому (Туркманчайскому) миру 1828 г. Пер-
сия не может содержать на нем военных кораблей»2.
Некоторые авторы в ХIХ — начале ХХ в. приводили примеры закры-
тых морей. Как правило, в качестве закрытых называли Мертвое, Араль-
ское и Каспийское моря3.
Ф.Лист (Германия) подразделял внутренние моря на внутренние мо-
ря в широком и узком смысле. В широком смысле внутренние моря —
это те морские пространства, которые окружены сухопутной территорией
одного или нескольких государств, и они могут быть либо водами, в от-
ношении которого государство может осуществлять полное свое господ-
ство (например, Азовское море), либо будет установлен режим открытого
моря (например, Черное море). К внутренним морям были отнесены те
моря или озера, которые полностью окружены сухопутной территорией
одного или нескольких государств и не имеют судоходного соединения с
открытым морем. На основании договора в отношении моря (озера), ок-
руженного территорией нескольких государств, может быть установлен
особый режим. В качестве примера Ф.Лист назвал Каспийское море, в от-
ношении которого Россия на основании Гюлистанского и Туркманчай-
ского договоров «обеспечила за собой исключительное господство над
Каспийским морем»4.
Наш выдающийся юрист-международник Ф.Ф.Мартенс называл Кас-
пийское море закрытым. Хотя оно окружено территорией и России, и
Персии, «но должно считаться русским, так как в Туркманчайском дого-
воре с Россией (1828 г.) персидский шах, из особенного уважения к рус-
1
Ортолан Т. Морское международное право. СПб., 1865. С. 15.
2
Там же. С. 15–16.
3
См., напр.: Международное право / По лекциям Л.А.Комаровского и В.А.Уля-
ницкого. М., 1908. С. 79.
4
Лист Ф. Международное право в систематическом изложении. Юрьев (Дерпт),
1909. С. 102.
Правовой режим Каспийского моря 151
скому императору, согласился (ст. 8) предоставить ему на вечные време-
на исключительное право содержать на Каспийском море военные суда, и
“никакая другая держава не может иметь на нем судов военных”». В свя-
зи с этим, как подчеркивал Ф.Ф.Мартенс, «Каспийское море подчиняется
исключительно русским законам и властям»1.
Таким образом, в международно-правовой доктрине более распрост-
раненным было мнение, что Россия на основании заключенных с Ираном
в 1813 и 1828 гг. договоров приобрела исключительное право в отноше-
нии Каспийского моря. Но, как следует из анализа ст. 5 Гюлистанского
договора и ст. 8 Туркманчайского договора, Россия приобрела исключи-
тельное право лишь на использование военного флота в этом море, а Иран
отказывался от такого права. В то же время в отношении остальных аспек-
тов правового режима Каспийского моря не делалось никаких исключений
в пользу какой-либо из договаривающихся сторон. В связи с этим нельзя
согласиться с господствующим и в отечественной, и в западной междуна-
родно-правовой доктрине мнением, что только Россия вплоть до первой
четверти ХХ столетия определяла в одностороннем порядке правовой ре-
жим Каспийского моря. Интересно отметить, что такие мнения высказы-
ваются до сих пор2.
После 1828 г. Россия и Иран больше не заключали каких-либо дого-
воров, в которых бы подробно регламентировалась деятельность по ис-
пользованию пространств Каспийского моря в различных целях. Очевид-
но, это объяснялось тем, что у этих прикаспийских государств не возни-
кало особой необходимости заключить договор, которым бы подробно
определялся правовой режим возможных видов деятельности.
Происшедшая в России Октябрьская революция привела к опреде-
ленным изменениям в российско-иранских отношениях, в том числе и
относительно правового режима Каспийского моря.
26 февраля 1921 г. был заключен Договор между РСФСР и Ираном3.
В статье 1 этого договора провозглашалось, что Российское государство
«объявляет все трактаты, конвенции и соглашения, заключенные бывшим
царским правительством с Персией и приводившие к умалению прав пер-
сидского народа, отмененными и потерявшими всяческую силу». Россия
объявляла отмененными и договоры, которые были заключены царским
правительством с третьими государствами «во вред Персии и относитель-
но ее» (ст. 2).
В статье 11 договора указывалось, что «в силу провозглашенных в ста-
тье 1 настоящего договора принципов, утратил также силу и мирный трак-
тат, заключенный между Персией и Россией в Туркманчае 10-го февраля
1828 года, ст. VIII коего лишала Персию прав иметь флот на Каспийском
1
Мартенс Ф.Ф. Международное право цивилизованных народов. Т. I. СПб.,
1882. С. 367–368.
2
См., напр., выступление Р.Мамедова на международной конференции «Кас-
пий: правовые проблемы». С. 40–41.
3
Текст договора см.: Документы внешней политики СССР. Т. III. М., 1959.
С. 536–544.
152 П.В.Саваськов
море, Обе Высокие Договаривающиеся Стороны согласились, что с момен-
та подписания настоящего договора они будут в равной степени пользовать-
ся правом свободного плавания по Каспийскому морю под своим флагом».
Договор предусматривал обязательства России и Ирана не допускать,
в частности, образования или пребывания на своей территории организа-
ций или групп либо отдельных лиц, деятельность которых была бы на-
правлена на борьбу с Россией или Персией. Если Иран был не способен
после предупреждения России предотвратить попытку третьих государств,
например, использовать иранскую территорию как «базу для военных вы-
ступлений против России, если при этом будет угрожать опасность» ее
границам, то Россия получала право вводить свои войска на иранскую
территорию, чтобы в целях самообороны принять военные меры (ст. ст. 5
и 6). Россия в силу указанных положений приобретала право требовать от
иранской стороны удаления из состава экипажа иранских судов граждан
третьих государств, которые используют свое пребывание в составе иран-
ского флота «в недружелюбных по отношению к России целях» (ст. 7).
Таким образом, Россия и Иран провозглашали свободу судоходства.
Однако свобода судоходства предоставлялась только для российских и
иранских судов. Учитывая, что в ст. 11 специально упоминалась ст. 8 Турк-
манчайского договора, которая провозглашалась отмененной, эта свобода
предоставлялась и военным кораблям договаривающихся сторон. Иными
словами, Иран приобретал право иметь свой военно-морской флот на Кас-
пийском море. Более того, в состав экипажа и торговых, и военных ко-
раблей могли входить граждане третьих государств.
В договоре упоминается и такой вид деятельность, как рыболовство. В
статье 14 предусматривалось согласие Ирана заключить с Россией согла-
шение об эксплуатации рыбных промыслов, расположенных на южном
побережье Каспийского моря.
Этот договор, как и прежние российско-иранские договоры, не упо-
минал иные виды деятельности на Каспийском море.
1 октября 1927 г. между СССР и Ираном был заключен Договор о
гарантии и нейтралитете, подтвердивший действие положений договора
1921 г. В связи с заключением договора 1927 г. произошел обмен рядом
нот, которые касались, в частности, различных вопросов экономических
отношений. Путем обмена нотами относительно порта Пехлеви стороны
признали, что, «принимая во внимание обоюдный интерес», Каспийское
море является «исключительно советско-персидским»1.
Развитие разнообразных отношений между СССР и Ираном, в том
числе в области судоходства и рыболовства, потребовало заключения до-
говора, который бы более подробно регулировал советско-иранские отно-
шения, касающиеся, в частности, пользования Каспийским морем. 27 ок-
тября 1931 г. СССР и Иран заключили Конвенцию о поселении, о торгов-
ле и о мореплавании2. Как полагает Ю.Г.Барсегов, данная конвенция
1
Документы внешней политики СССР. Том Х. М., 1965. С. 429, 432.
2
Текст конвенции см.: Документы внешней политики СССР. Том XIV. М.,
1968. С. 595–606.
Правовой режим Каспийского моря 153
воплотила упомянутую выше идею о том, что Каспийское море является
совместным советско-иранским1.
Конвенция наряду с нормами, касающимися правовых вопросов пре-
бывания граждан на территории договаривающихся государств, а также
вопросов торговых отношений, содержала положения относительно судо-
ходства и рыболовства в Каспийском море. Так, ст. XVI предусматривала,
что «в соответствии с принципами, провозглашенными Договором от 26
февраля 1921 г. … на всем протяжении Каспийского моря могут находить-
ся только суда, принадлежащие» договаривающимся государствам либо
их гражданам и торговым или транспортным организациям. Стороны со-
гласились также, что членами экипажей судов, осуществляющих плавание
на Каспийском море, будут только их граждане. Из анализа статьи XVII
конвенции можно сделать вывод, что стороны признавали особый статус
Каспийского моря, поскольку торговым судам, плавающим под их флагом,
в прикаспийских портах предоставлялся национальный режим «при вхо-
де, во время пребывания и при выходе». Этот режим предоставлялся также
и в отношении уплаты портовых сборов. В то же время в других морях этим
судам во время пребывания в территориальных водах и портах договарива-
ющихся сторон предоставлялся режим наибольшего благоприятствования.
Особый статус Каспийского моря подтверждается и п. 3 этой статьи,
в соответствии с которым договаривающиеся государства предоставили
друг другу право каботажных перевозок пассажиров и грузов в этом мо-
ре. Между тем, из международной морской практики известно, что госу-
дарства, за редким исключением, не предоставляют иностранным судам
право на осуществление каботажных перевозок.
В соответствии с пунктом 4 статьи XVII «каждая из договариваю-
щихся сторон намеревается сохранить за своим собственным флагом лов-
лю рыбы в водах, омывающих ее берега, до пределов 10 морских миль».
Представляется, что установление десятимильной зоны, которую впослед-
ствии в международно-правовой доктрине стали называть рыболовной
зоной, не оказало влияния на особый правовой статус Каспийского моря
как водоема, обладающего специфическими физико-географическими ха-
рактеристиками. Суть этого статуса заключалась в том, что Каспийское
море являлось совместным советско-иранским морем.
Заключенный 27 августа 1935 г. Договор о поселении, торговле и морепла-
вании не внес каких-либо изменений в установленный правовой режим Кас-
пийского моря2. Он лишь подтвердил аналогичные положения Конвенции 1931 г.
Следующим соглашением, которым закреплялся установленный пра-
вовой режим Каспийского моря, явился Договор о торговле и морепла-
вании между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г.3
1
См.: Барсегов Ю.Г. Каспий в международном праве и мировой политике. С. 5.
2
Текст договора см.: Собрание законов и распоряжений Рабоче-Крестьян-
ского Правительства Союза Советских Социалистических Республик. Отд. II, № 7.
13 февраля 1937 г. С. 108–130.
3
Текст договора см.: Сборник действующих договоров, соглашений и конвен-
ций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. Х. М., 1955. С. 56–71.
154 П.В.Саваськов
Статья 13 договора подтвердила, что в соответствии с принципами
Договора от 26 февраля 1921 г. на всем пространстве Каспийского моря
могут находиться только суда, принадлежащие договаривающимся госу-
дарствам либо их гражданам и торговым и транспортным организациям.
Этим судам в портах СССР и Ирана, расположенных в Каспийском море,
при входе, во время пребывания и при выходе, а также в отношение упла-
ты других портовых сборов предоставляется национальный режим. Со-
хранялось положение о предоставлении друг другу права осуществления
каботажных перевозок пассажиров и грузов в Каспийском море. Не из-
менялось положение относительно исключительного права на рыболов-
ство в водах, омывающих берега договаривающихся государств, до пре-
делов 10 морских миль.
В день заключения договора стороны обменялись письмами, в кото-
рых вновь подтвердили, что Каспийское море является советским и иран-
ским и представляет для них «исключительный интерес». Кроме того,
устанавливалось, что граждане третьих государств, находящиеся на службе
на судах договаривающихся государств либо в их портах, «не использо-
вали своей службы и пребывания на судах и в портах для целей, выходя-
щих за рамки возложенных на них служебных обязанностей»1.
В сущности, действующие до сего времени договоры от 26 февраля
1921 г. и от 25 марта 1940 г. определяют современный правовой режим
Каспийского моря. Именно они регулируют всю деятельность на Каспий-
ском море.
Как же рассматривался вопрос о Каспийском море в международно-
правовой доктрине ХХ начале ХХI в.?
Прежде всего, необходимо иметь в виду, что вопросам правового
режима Каспийского моря в международно-правовой литературе после
1917 г. вплоть до 90-х гг. ХХ столетия уделялось, как и раньше, незначи-
тельное внимание. В 20–30-х гг. ХХ в. некоторые авторы, например, Е.А.Ко-
ровин, лишь упоминали о восстановлении права Ирана иметь военный
флот на Каспийском море и не затрагивали иных вопросов2. Другие ука-
зывали, что такие моря, как Каспийское море, «не доступные со стороны
открытого моря для морских судов нормального типа, являющиеся как
бы крупными озерами, … составляют внутренние воды прибрежных им
государств»3.
После Великой Отечественной войны также не появлялось специаль-
ных исследований по рассматриваемому вопросу. Только в некоторых кур-
сах общего международного права либо в трудах по международному мор-
скому праву затрагивались некоторые правовые вопросы Каспийского мо-
ря. В частности, Каспийское море обычно упоминалось в качестве приме-
ра закрытого моря, окруженного полностью сухопутной территорией
двух или нескольких государств. И такие закрытые моря, являющиеся по
1
Там же. С. 71–72.
2
См.: Коровин Е.А. Международное право переходного периода. М., 1923. С. 43.
3
См, напр.: Белли В.А. Военно-морской международно-правовой справоч-
ник. Книга первая. М.; Л., 1939. С. 7.
Комментарии
Отправить комментарий