Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 135
14-Я:
ПредыдущаяПредыдущая
9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
СледующаяСледующая
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 135
нежизнеспособным в настоящее время договорам 1921 и 1940 гг., тем са-
мым выказав принципиальное согласие начать торг. Торг это не бойкот.
При этом Иран вступает в торг явно не с самыми удачными позициями.
Как минимум, три из прибрежных государств — Россия, Казахстан и
Азербайджан — не только определились с приемлемыми для них прин-
ципами раздела Каспия, но и оформили разграничение между собой1.
Аналогичное российско-казахстанскому, Соглашение между Россий-
ской Федерацией и Азербайджанской Республикой о разграничении сопре-
дельных участков дна Каспийского моря было подписано в Москве 23 сен-
тября 2002 г. Примечательно, что в преамбуле соглашения стороны под-
черкивают, что они, наряду с общепризнанными принципами и нормами
международного права, руководствуются «существующей на Каспийском
море практикой»2. После подписания документа Президент России под-
черкнул, что, «учитывая подписанное Соглашение между Россией и Ка-
захстаном и между Казахстаном и Азербайджаном, можно с уверенно-
стью сказать: отныне взаимодействие трех наших стран при освоении ми-
неральных ресурсов дна центрального и северного Каспия обрело проч-
ную международно-правовую базу»3. Более того, Соглашение предпола-
гает заключение в последующем трехстороннего соглашения между
Азербайджаном, Казахстаном и Россией, о чем говорится в пункте 4 пер-
вой статьи документа. Между тем, в статье пятой подчеркивается, что
«настоящее Соглашение не препятствует достижению общего согласия
прикаспийских государств по правовому статусу Каспийского моря и
рассматривается сторонами как часть их общих договоренностей».
В уже процитированном выше выступлении В.В.Путина максимально
четко и сжато прозвучал тот подход, который Россия сейчас применяет к
вопросу о статусе Каспий — «…применение формулы “дно делим, а вода
общая” и принципа поэтапности приведет в конечном счете к взаимо-
выгодному решению проблемы статуса Каспийского моря…»4
Туркменистан, в целом, согласен с теми принципами, которым сле-
дуют его соседи по СНГ, хотя и имеет серьезные противоречия по кон-
кретным вопросам с Азербайджаном. Иран, таким образом, просто не
имеет союзников среди прикаспийских государств в плане принятия ка-
кого-либо нового плана раздела Каспия. Апелляция к «международному
сообществу» фактически исключена, ведь те государства, с которыми
Иран имеет трения по поводу Каспия, парадоксальным образом являются
как раз той частью международного сообщества, которое не относит Иран
1
В середине мая 2002 г. В.В.Путин и Н.А.Назарбаев подписали протокол к
соглашению 1998 г., которым определен статус ранее спорных месторождений.
Месторождение Курмангазы отошло Казахстану, а месторождения Центральное и
Хвалынское России.
2
Текст документа цитируется по официальному сайту МИД России (www.mid.ru).
3
Выступление Президента России В.В.Путина и ответы на вопросы по окон-
чании переговоров с Президентом Азербайджана Г.А.Алиевым. Москва, Кремль,
23 сентября 2002 г. (цит. по: www.mid.ru).
4
Там же.
136 А.В.Мальгин
к числу «государств-изгоев». Кстати, именно по этой причине военная
версия определения статуса Каспия, прежде всего со стороны Ирана, так-
же слабо вероятна и нереалистична1. Любые серьезные военные приго-
товления, угроза силой, а тем более, применение силы со стороны Ирана
окажутся долгожданной провокацией для некоторых кругов в Вашингто-
не. При этом, чем больше интересов своими возможными действиями
затронет Тегеран, тем больше стран встанет под знамена возможной но-
вой «антитеррористической операции». Более того, быстрое определение
нового правового статуса выгодно самому Ирану2. Это позволит при-
влечь дополнительные иностранные инвестиции и, что важно с полити-
ческой точки зрения, привлечь к сотрудничеству новые страны. Приход
иностранного капитала, а, скорее всего, это будут уже опробованные на
других нефтеносных районах французские и итальянские компании, не-
избежен для освоения иранского глубоководного сектора Каспия.
Что касается России, то совокупность иранской позиции и тех факто-
ров, которые могут влиять на ее изменение, нам выгодна. Выгодна в том
аспекте, что Москва, пользуясь сравнительно медленной эволюцией иран-
ской позиции по статусу Каспия, может согласованно с Ираном предлагать
другим прибрежным странам жесткие нормы использования и сохранения
биоресурсов. Действительно, сейчас только Тегеран и отчасти Москва в этом
разрезе рассматривают ресурсы Каспия. Политическое руководство дру-
гих каспийских стран находится под слишком сильным давлением энер-
гетического бизнеса, чтобы помнить о других, долгосрочных интересах.
Суммировать рассуждения о правовом режиме Каспия можно цита-
той из статьи В.И.Калюжного: «Подход России к формированию нового
статуса Каспийского моря гибок и прагматичен. Россия готова договари-
ваться со всеми странами. Однако если нет возможности договориться
одновременно со всеми, мы будем ориентироваться на двухсторонние
договоренности. Это наша позиция. Это позиция большинства прикас-
пийских государств»3.
1
Широкомасштабные военные учения России на Каспии в августе 2002 г.
продемонстрировали, что, с одной стороны, военная элита не исключает военных
инцидентов в регионе, а, с другой, — сравнительная мощь российской группиров-
ки на Каспии пока никем не может реально оспариваться.
2
Очевидно, что в Иране все это начинают понимать. В нынешней обстановке
уже трудно представить, что Иран пойдет на повторение чего-то похожего на произо-
шедший в июле 2001 г. инцидент между патрульными катерами и исследователь-
ским судном «Бритиш петролеум», работавшим в районе Араз-Алов, который Баку
считает своим. Тегеран начинает идти на компромиссы. Так, с 18 по 20 мая 2002 г.
состоялся официальный визит Г.Алиева в Тегеран, в ходе которого иранская и азер-
байджанская стороны смогли сблизить позиции по разграничению Каспия. Потеп-
ление отношений Баку и Тегерана можно отметить и в благожелательных коммен-
тариях Г.Алиева по поводу дальнейшей роли Ирана в карабахском урегулировании.
3
Калюжный В.И. Политики на Каспии меньше не стало. Теперь она более
конструктивна // Нефтегазовая вертикаль. 2002. № 13 (цит. по электронной вер-
сии, размещенной на сайте МИД России; www.mid.ru).
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 137
Нефть Каспия сколько и где?
Лежащая на поверхности проблема правового статуса по сравнению
с другими вопросами развития этого региона может показаться детской
задачкой. Ведь, как ни парадоксально, до сих пор есть серьезная проблема
в определении собственно энергетической ресурсоемкости Каспийского
бассейна. Только ответив на вопрос «сколько?» (нефти и газа), можно
ответить на вопросы «почем?», «для кого?», «выгодно ли?». По послед-
ним данным (прозвучали на конференции «Нефть и газ Каспия», Лондон,
март 2001 г.), по подсчетам Минэнерго и Минприродресурсов России, на-
чальные суммарные ресурсы всей акватории Каспийского моря составля-
ют 20,5 млрд т нефтяного эквивалента1. Очевидно, что эти оценки, широ-
ко прозвучавшие в энергетической прессе, не первые и не последние, и,
наверное, не самые точные. В любом случае, наиболее достоверные оцен-
ки колеблются в границах 1,5–3% от общемировых ресурсов.
Другими словами, по доказанным извлекаемым запасам топлива Кас-
пий может претендовать на замещение собой в обозримой перспективе
энергетических ресурсов Северного моря и, как следствие, на получение
стабильного места на рынке стран Западной Европы. Момент замещения,
при сохранении ныне существующих технологий извлечения северомор-
ской нефти и при нынешних темпах разведки и добычи нефти на Каспии,
может прийтись на период 2015–2025 гг.
Говоря об объемах каспийских ресурсов, следует иметь в виду и то,
что еще несколько лет назад внимание было сосредоточено в основном
на азербайджанском условном секторе, потом оптимистичные оценки по-
степенно смещались в северо-восточном направлении, и запасы Казахста-
на, в принципе, подтверждают этот оптимизм. Сейчас все больше внима-
ния привлекает российский участок Каспия. Примером внимания россий-
ского бизнес-сообщества к этому направлению может служить тот факт,
что год назад нефтяные компании ЮКОС и «Лукойл» и ОАО «Газпром»
— три крупнейших самостоятельных игрока российского ТЭК — учредили
«Каспийскую нефтяную компанию» (КНК). «Каспийская нефтяная ком-
пания» создана для поиска, разведки и разработки нефтяных и газовых
месторождений в Каспийском регионе, прежде всего на шельфе Каспий-
ского моря. Каждой из трех компаний-учредителей принадлежит по 1/3
от уставного капитала КНК. «Каспийская нефтяная компания» получила
лицензии на право ведения поисково-разведочных работ на ряде перспек-
тивных участков, расположенных на мелководье Северного Каспия. Оче-
видно, что объединение усилий трех ведущих российских компаний при-
несет выгоды не только бизнесу, но будет способствовать укреплению
позиций России в Каспийском регионе.
Маршруты транспортировки.
Энергетические оси в политическом контексте
Говоря о каспийских ресурсах, следует помнить, что наличие того или
иного объема не может быть само по себе гарантией успешного включе-
ния Каспия в мировой энергетический рынок. Будущее каспийской нефти
1
Приводится по сайту Министерства энергетики России (www.mte.gov.ru).
138 А.В.Мальгин
на мировом рынке окончательно определится лишь после того, как ста-
нут ясны маршруты ее транспортировки1. С этих позиций стратегическое
значение Каспийского региона заключается в том, что он расположен
между основными сегодняшними и перспективными рынками сбыта неф-
ти и нефтепродуктов, а также между основными сегодняшними поставщи-
ками жидкого топлива. То есть это, с одной стороны, ставит перед Каспием
высокую конкурентную планку при наличии значительного числа потен-
циальных возможностей, а с другой стороны, подвигает всех добытчиков
и операторов энергоресурсов к поиску компромисса с потенциальными
потребителями и конкурентами.
В настоящей работе не представляется возможным подробный раз-
бор всех вариантов транспортировки энергоресурсов, и поэтому было бы
разумно остановиться на относительно новых «сюжетных линиях».
Ввод в эксплуатацию нефтепровода Каспийского трубопроводного
консорциума (КТК) Баку — Новороссийск2 вывел первые потоки «но-
вой» каспийской нефти на международные рынки. Трубопровод проде-
монстрировал победу здравого смысла и российских интересов в созда-
нии новой транзитной инфраструктуры через свою территорию. Вместе с
тем, реализация трубопровода Тенгиз — Новороссийск по-новому ставит
проблему дальнейших направлений транспортировки нефти в юго-запад-
ном и западном направлениях. Эта проблема распадается на три аспекта:
1) вопрос о прохождении нефтетанкеров через Босфор; 2) вопрос о тран-
зите через Украину; 3) обеспечение конкурентоспособности новой нефти
на рынках Черноморского региона и Южной Европы.
Вместе с тем, реализация КТК ставит под серьезное сомнение строи-
тельство ОЭТ Баку Джейхан. Понимание этого факта участниками
ОЭТ вполне очевидно, именно поэтому сейчас прилагаются все усилия к
тому, что бы подключить Казахстан к участию в данном проекте3. Цель
этих усилий состоит, прежде всего, в том, чтобы обеспечить наполнение
казахстанской нефтью планируемого трубопровода, который в противном
случае может оказаться нерентабельным. Так, уже заключено казахстан-
ско-американское соглашение о финансировании исследований проблем
поставок казахстанской нефти по маршруту Актау — Баку. При этом рас-
сматриваются два варианта: строительство трубопровода по дну Каспий-
ского моря и перевозка нефти с восточного (казахстанского) берега на
1
Маршруты трубопроводов, а точнее варианты их прохождения, казав-
шиеся актуальными еще несколько лет назад, автор подробно рассматривал ранее.
См.: Мальгин А.В. Каспийская нефть и безопасность России // Власть. 1999. № 3.
С. 46–54; Мальгин А.В. Основные направления политики России в отношении
Каспийских энергоресурсов // Международные и внутренние аспекты регулирова-
ния политических и социальных конфликтов в Российской Федерации. М.:
МОНФ, 1999 (также доступен на сайте www.mpsf.org).
2
26 марта 2001 г. состоялась церемония закачки первой нефти в систему КТК.
3
В свете последних событий вокруг Ирака следовало бы помнить о том, что
нефтяные терминалы турецкого порта Джейхан до 1991 г. загружались иракской
нефтью. В принципе, нельзя исключить, что эта нефть снова появиться на рынке.
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 139
западный (азербайджанский) танкерами. Многовекторный подход Казах-
стана к транспортировке энергоресурсов может, однако, помешать реали-
зации этих планов. В принципе, Астана, получая предположительно вы-
сокие доходы от нефти, проходящей по КТК, может себе позволить реа-
лизацию собственных проектов, которые в отличие от Баку Джейхан
несут меньшую политическую нагрузку и менее осложнены объективны-
ми трудностями по их реализации.
Правда, и России не следует пребывать в эйфории от реализованного
КТК. Показательно, например, что в интервью ИТАР-ТАСС 25 мая 2001 г.
президент Казахстана заявил, что «конечно бы хотелось, чтобы нефть транс-
портировалась через Россию. Россия наш союзник, партнер»1. Однако к
2005–2010 гг., после начала разработки Кашаганского месторождения,
Казахстан увеличит добычу своей нефти еще на 20–30 млн т. Это превы-
шает пропускную способность нефтепровода и поднимает вопрос о новых
путях транспортировки. «Будет ли это нефтепровод через Россию в При-
балтику, или же через Иран, или же Баку Джейхан это покажет вре-
мя», — заметил по этому поводу Нурсултан Назарбаев2. Об иранском
направлении в Астане уже не просто думают, а действуют. Сформирова-
на рабочая группа по подготовке рамочного соглашения о строительстве
экспортного трубопровода Тенгиз — Узень (Западный Казахстан) — Бе-
лек (восточное побережье Каспия) — Тегеран — Кум — Исфаган —
Харк (Персидский залив). По проекту протяженность такого трубопрово-
да составит порядка 1440 км (700 км по территории Казахстана, 240 —
Туркменистана и около 500 — Ирана). Поддержку проекту уже выразил
итальянский нефтегазовый концерн ENI — оператор проекта разработки
месторождения Кашаган. Как представляется, этот проект дает возмож-
ность создать интересный союз трех ресурсобогатых стран. Более того,
схемы энергетического взаимодействия Астаны и Тегерана отрабатыва-
лись и раньше, через так называемые swap-операции, которые осуществ-
лялись с середины 1990-х гг. и возросли в последние время.
В 2001 г. (до терактов 11 сентября) Иран не случайно попал в поле
зрения традиционно осторожных и осмотрительных казахстанских руко-
водителей. Это было связанно с изменением общеполитической ситуации
вокруг этой страны, прежде всего со стороны некоторых кругов в США.
Если все девяностые годы Россия и ряд стран ЕС, прежде всего Франция
и Италия, нацеленные на энергетическое сотрудничество с Ираном, наталки-
вались на жесткое противодействие со стороны США, вплоть до угрозы
применения пресловутого закона д’Амато, то новая администрация Буша
1 Цитируется по: www.caspian.ru
2
У России, в принципе, есть возможности «переманить» транзит казахстан-
ской нефти с других направлений. Этому будет способствовать долгосрочное
соглашение о транзите казахстанской нефти. Подписанное в 2002 г. соглашение
между Россией и Казахстаном о транзите казахстанской нефти сроком на 15 лет
фиксирует объемы транзита нефти по двум направлениям: Атырау Самара (в
объеме не менее 15 млн т в год) и Махачкала Тихорецк (в объеме не менее 2,5
млн т в год).
140 А.В.Мальгин
вплоть до 11 сентября 2001 г. пыталась наладить отношения с Тегераном.
Первым и весьма показательным шагом США в этом направлении можно
считать публично высказанное и документально закрепленное пожелание
Вашингтона привлечь Иран к нагорно-карабахскому урегулированию, в ка-
честве «региональной силы»1. Это произошло в самом начале апреля 2001 г.
на переговорах Минской группы ОБСЕ в Ки Уэсте. Символично, что здесь
как бы сошлись два направления внешней политики США — с одной сто-
роны, для Вашингтона карабахское урегулирование это императивное усло-
вие реализации Баку Джейхан, а с другой — здесь же появляется Иран
как некая новая альтернатива в американской энергетической политике.
Интересно, что тогда же, в апреле 2001 г., американский Совет по
международным отношениям представил доклад «Стратегические вызовы
энергетической политики ХХI века», дающий, в частности, детализацию
и корректировку американского видения Каспийского региона. «США не
в состоянии достичь энергетической независимости», — отмечали авто-
ры доклада и призывали к «переоценке роли энергетики во внешней по-
литике США». Конкретно это означает «облегчение доступа к новым
источникам нефти и газа», а также «устранение политических препятст-
вий на мировых рынках энергоресурсов». «Россия и страны Каспийского
бассейна, — пишут авторы, — обещают стать ключевыми поставщиками
углеводородов. Вместе они обладают 27% разведанных мировых запасов
нефти». Конкретные предложения доклада в отношении Каспия касаются
двух важных проблем, увязываемых вместе — «быстрое определение
безопасного и экономичного маршрута экспорта каспийской нефти» и
«улучшение отношений с Ираном». Более того, Совет по международ-
ным отношениям предложил рассмотреть вопрос о переориентации мар-
шрута «основного экспортного нефтепровода». В докладе это сформули-
ровано так: «Есть вариант уменьшения диктуемой геополитическими
целями дипломатической активности в поддержку избранного ранее
маршрута транспортировки каспийской нефти. Это может быть сделано в
пользу доступных отдельным нефтяным компаниям безотлагательных
коммерческих решений, которые обеспечили бы транспортировку ранней
нефти на краткосрочную перспективу, включая экспорт нефти через тер-
риторию Ирана. Достижение упомянутых выше геополитических целей,
как и определение основного экспортного маршрута, могут быть перене-
сены в более отдаленную перспективу следующего десятилетия».
Как представляется, эти цитаты в подробных комментариях не нужда-
ются. Следует также отметить, что в принципиальном плане следует иметь
в виду, что перед США стоят достаточно серьезные проблемы в сфере энер-
гетики, которые не могут быть отодвинуты на второй план политически-
ми вопросами. Это меняет место и роль России в энергопроектах США.
Так, в своем официальном докладе в апреле 2001 г. Группа по разработке
1
Интересные оценки, в принципе, подтверждающие некоторые выводы ав-
тора, содержатся в работе А.Караханяна «Геополитические интересы США на Юж-
ном Кавказе. Преемственность внешнеполитических установок» (Ереван, Армян-
ский центр стратегических и национальных исследований, 2001).
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 141
национальной политики в области энергетики рекомендовала президенту
США отдать распоряжение госсекретарю, министрам торговли и энерге-
тики еще больше сфокусироваться на обсуждении с Россией вопросов
энергетики и создания благоприятного инвестиционного климата.
Все эти соображения, казалось бы, могут быть отвергнуты одним
словом — «устарело!». Но это было бы слишком поспешное суждение.
Во-первых, Администрация Дж.Буша (впрочем, как и Администрация
Клинтона в последние два года его пребывания у власти1) не отличается
консолидированностью и единством мнений. Более того, раздроблен-
ность и конфликтность интересов внутри Администрации столь велика,
что можно выделять даже персонифицированных лидеров соперничаю-
щих групп — вице-президент Р.Чейни, госсекретарь К.Пауэлл, советник
по национальной безопасности К.Райс. События 11 сентября стали, с одной
стороны, консолидирующим элементом для американской элиты, а с дру-
гой — поставили целый ряд новых вопросов, провоцирующих разногласия.
Внешне кажется, что победила линия политических ястребов — Иран
снова и безоговорочно был внесен в ряды стран-изгоев. Но Иран, вместе
с тем, был одной из первых мусульманских стран, осудивших теракт.
Именно Иран может стать дополнительным источником энергоресурсов в
случае какого-либо политически мотивированного бойкота со стороны
арабских стран. В долгосрочном плане Иран может стать транзитным го-
сударством тех же каспийских энергоресурсов.
С учетом этих соображений нельзя считать жесткие публичные заяв-
ления американской администрации предтечей столь же жестких и по-
следовательных мер в отношении Тегерана. У Тегерана есть защитники,
и прежде всего в самом Вашингтоне. Поставленные в «политико-энергети-
ческих» документах первых месяцев Администрации президента Дж.Буша
задачи продолжают реализовываться. Так, США и Россия в мае 2002 г.
дали старт энергетическому диалогу. Это явный шаг в направлении ди-
версификации поставок энергоносителей. «Десантирование» американцев
в Центральной Азии и Грузии это также шаг на пути к обеспечению
энергопоставок из региона. Действительно, трудно оправдать их нахож-
дение там интересами антитеррористической операции, которая не толь-
ко фактически завершена, но, по большому счету, и не велась с этих тер-
риторий. Что касается Грузии, то связь между нахождением американ-
ских военных и безопасностью энергопоставок обозначается абсолютно
открыто и откровенно. Широко известные факты тренировки грузинского
спецназа американскими инструкторами могут рассматриваться как по-
пытка создать дополнительный военный компонент для решения задач
охраны коммуникаций2. При этом здесь не надо иметь в виду только пре-
словутый Баку Джейхан или планы активизации ГУУАМа.
1
Характерны случаи, когда после особо жестких высказываний М.Олбрайт
по Ирану руководители ЦРУ, в том числе сам директор Дж.Тенет, собирали «аль-
тернативные» пресс-конференции, на которых предлагалось более мягкое и ню-
ансированное видение ситуации вокруг Ирана.
2
См., напр.: Усейнов А. Командос для трубы // Независимая газета. 2002. 11 марта.
142 А.В.Мальгин
Действительно, на июньском 2001 г. саммите этого альянса была
оформлена институционализация до того неформального объединения,
которая однако не вызвала серьезного энтузиазма у самих участников.
Принципиальным моментом в отношении ГУУАМ является то, что на
настоящий момент практически утеряна изначальная энергетическая со-
ставляющая этого альянса. ГУУАМ выстраивался под идею энерготранс-
портного коридора «Восток — Запад» и, в значительной степени, под реа-
лизацию проекта Евросоюза ТRАСЕCА, более известного как новый
«Великий шелковый путь». Сейчас с реализацией КТК, наличием проектов
Баку Джейхан, Казахстан — Иран смысл последнего звена ГУУАМa
Украины и Молдавии как транспортно-энергетической оси образца
1997 г. размывается. С экономической точки зрения транспортировка
через возможный транс-черноморский трубопровод или танкерные пере-
возки оказываются заведомо невыгодными. Транспортировка же энерго-
ресурсов исключительно из политических соображений или ради поддер-
жания энергобаланса Молдавии или Украины пока не находит серьезных
спонсоров. Более того, через расширяющийся энергодиалог с ЕС Россия
может увеличить поставки своих энергоносителей на европейский рынок
и без новых трубопроводов через Украину или Молдавию. В этой ситуации
у изначального экономического спонсора ГУУАМа появляется интерес в
модификации существующих российских маршрутов или в строительстве
новых, которые также оказываются российско-ориентированными. В
этой связи уже происходит постепенная двухсторонняя ревизия целей и
направлений развития таких проектов, как ТRАСЕСА и ИННОГЕЙТ1.
Медленному затуханию ГУУАМ не поможет даже состоявшаяся инсти-
туциализация этого блока2.
Как представляется, эти соображения не являются тайной для участ-
ников и «спонсоров» проекта ГУУАМ. Предшествовавшие саммиту 5–6
июня 2001 г. заявления президента Грузии демонстрируют стремление к
«наращиванию» энергосоставляющей альянса. Так, в широко процитиро-
ванном выступлении по национальному радио Э.Шеварднадзе заявил,
что новыми членами альянса могут стать Румыния и Болгария. Очевидно,
что это предложение интересно не столько для самой Грузии — она уже
1
Подробнее об энергетических проектах Евросоюза и энергодиалоге РФ ЕС
см.: Мальгин А.В. Политика ЕС в отношении европейских стран СНГ // Европей-
ский Союз и европейские страны СНГ / Отв. ред. М.М.Наринский. М: МГИМО,
2002. С. 43–88.
2
Если перспективы ГУУАМ в качестве «региональной организации», как
позиционирует себя в своей Хартии (Уставе) этот блок, страны которого чрезвы-
чайно сильно разбросаны между разными регионами, в принципе сохраняются, то
собственно интеграционные перспективы достаточно призрачны. Вместе с тем,
идея создания зоны свободной торговли в рамках ГУУАМ формально получила
свое закрепление на саммите 2002 г. в Ялте. (Документы см. на официальном
сайте ГУУАМ www.guuam.org; экономические показатели ситуации в ГУУАМ см.:
«Анализ социально-экономического развития региональных объединений стран
СНГ и этапы формирования». Аналитический доклад. Исполком СНГ, 2001.)
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 143
получила свою долю транзита энергоресурсов в виде трубопровода Баку
Супса и, может быть, получит еще в случае реализации трубопровода
Баку Джейхан через ее территорию. Вместе с тем, эта идея, как ни
странно, имеет позитивные для России стороны энергопоток в Румы-
нию и Болгарию может быть организован за счет нефти «продленного»
КТК или танкерных перевозок из Новороссийска напрямую в болгарские
или румынские порты. Или в украинские, если есть необходимость. В
принципе, реализация проекта трубопровода «Дружба Адрия» также
выполняет эту задачу — выводит нефть на рынки Южной Европы и Бал-
кан. В этом плане положительную роль может сыграть ЕС, который объ-
ективно заинтересован в улучшении экономической ситуации в этих наи-
более проблемных странах-кандидатах на вступление в ЕС. Парадоксаль-
но, но планы, высказанные Э.Шеварднадзе, могут стать частью энерго-
диалога РФ ЕС. Свою роль в корректировке использования ГУУАМ с
целью обеспечения энергопоставок может сыграть и улучшение отноше-
ний с Украиной в энергетической сфере, в частности, планы формирова-
ния нефтегазового консорциума1.
Каспийские интересы Китая и российские альтернативы
Китайская элита традиционно чувствительна к вопросам безопасно-
сти, в том числе в сфере энергопоставок. Уже к середине 1990-х гг. Китай
обратил внимание на Каспийский регион как на политически относитель-
но безопасный источник энергопоставок, который давал возможность
снизить на будущее энергозависимость от стран Ближнего Востока. Энер-
гопотоки Каспия могли решить также задачу более сбалансированного
территориального развития Китая и несколько сместить акцент с процве-
тающего океанского побережья в глубинные районы, прежде всего — в
политически нестабильный Синьцзян-Уйгурский автономный район, где
к тому времени на фоне социально-экономических проблем стала очевид-
ной популярность политического ислама среди местного мусульманского
населения.
1
Планы формирования этого консорциума впервые были высказаны Прези-
дентом В.В.Путиным на неформальной встрече глав государств в Алма-Ате
1 марта 2002 г. В частности, в своем выступлении по итогам встречи он отметил:
«…Представители четырех стран — Казахзстана, Туркменистана, Узбекистана и
России — …договорились о взаимодействии в энергетической, прежде всего в га-
зовой сфере. Речь идет об объединении усилий наших государств на этом направ-
лении, тем более, что такие страны, как Россия и Туркменистан, являются круп-
нейшими производителями, а Казахстан и Узбекистан готовы предоставить свои
транспортные системы. Это взаимодействие будет направлено… на обеспечение
энергетических потребностей всех стран Содружества, наших европейских парт-
неров и партнеров на мировых рынках, в том числе и на азиатских… Будем об-
суждать эту тему в двустороннем формате с Президентом Украины». (Цит. по
сайту МИД России www.mid.ru). Взаимодействие с Киевом по проблемам кон-
сорциума стало на протяжении 2002 г. одним из важнейших пунктов экономиче-
ской повестки дня российско-украинских отношений, что сейчас позволяет гово-
рить о достаточно высокой реалистичности планов консорциума.
144 А.В.Мальгин
Результатом этого стало то, что в июне 2000 г. было представлено
технико-экономическое обоснование трубопровода из Западного Казах-
стана в Китай протяженностью 3000 км1. Хотя до сих пор еще существует
возможность реализации этого проекта, все больше и больше вопросов
возникает относительно его рентабельности. Кроме того, произошли опре-
деленные корректировки во внутренней экономической политике Китая.
Пекин пошел традиционным для него путем «постепенных шагов» и ре-
шил начать выравнивание территориального развития страны с менее де-
прессивных регионов северо-восточного Китая, где уже российские энер-
гоносители могут сыграть роль стимулятора экономической активности.
Еще один аспект заключается в том, что Пекин, державший определен-
ную дистанцию от непонятного ему в начале 1990-х гг. правительства
«младореформаторов», в последующие годы стал воспринимать россий-
ское руководство с большим доверием. И сейчас реальностью стали
именно российские маршруты энергопоставок.
В ходе российско-китайского саммита 16–17 июля 2001 г. состоялись
переговоры между председателем правления ОАО «Газпром» А.Миллером
и заместителем председателя Госкомитета по экономике и торговле КНР
Чжан Чжиганом. Стороны подписали проект строительства газопровода
протяженностью 4167 км от Синьцзян-Уйгурского автономного района
на западе Китая в район Шанхая и дельты реки Янцзы с пропускной спо-
собностью до 20 млрд м3 в год. Еще большие достижения наблюдаются
на нефтяном направлении энергетического сотрудничества. Так, 17 июля
2001 г. было подписано соглашение о разработке ТЭО по строительству
нефтепровода из России в Китай, а также согласованы ежегодные объемы
поставок по нему российской нефти на срок 25 лет. Соглашение с россий-
ской стороны подписали Министерство энергетики, ОАО «Транснефть»
и нефтяная компания ЮКОС, с китайской — Госплан КНР и Китайская
национальная нефтегазовая корпорация. В подписанном соглашении сто-
роны согласовали строительство нефтепровода по маршруту Ангарск —
Дацин, определили формы гарантий по поставкам нефти и согласовали
объемы поставок и формулу цены. Предварительно стоимость строитель-
1
И это только до Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). До про-
мышленно развитых регионов прибрежного Китая потребуется преодолеть еще
около 2000 км. В зависимости от этого стоимость трубопровода составляет от 3 до
6 млрд долл. Сомнения в рентабельности этого проекта были с самого начала.
Весной же 2001 г. президент Китайской национальной нефтяной корпорации (КННК)
заявил «о бесперспективности строительства в ближайшем будущем» такого тру-
бопровода. Для того чтобы нефтепровод такой длины окупился, требуются значи-
тельные объемы нефти порядка 20 млн т в год. И хотя КННК является основным
акционером компании «Актобемунайгаз», а также владельцем месторождений
Кенкияк и Жанажол в Казахстане, однако остаточные извлекаемые запасы этих
месторождений 42 и 91 млн т соответственно недостаточны для того, чтобы
проект окупился. Вместе с тем, после открытия месторождения на Восточном
Кашагане в будущем могут появиться дополнительные объемы. Правда, на Каша-
гане китайцы еще не участвуют.
ПредыдущаяПредыдущая
9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
СледующаяСледующая
© 2005-2009 ФГУ ГНИИ ИТТ "Информика"
© 2005-2009 Федеральное агентство по образованию
Информационная система "Единое окно доступа к образовательным ресурсам" удостоена Премии Правительства РФ
в области образования за 2008 год в составе Федеральной системы информационно-образовательных ресурсов
Поставщики ресурсов Авторам Контакты Обратная связь Вопросы и ответы
ПредыдущаяПредыдущая
9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
СледующаяСледующая
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 135
нежизнеспособным в настоящее время договорам 1921 и 1940 гг., тем са-
мым выказав принципиальное согласие начать торг. Торг это не бойкот.
При этом Иран вступает в торг явно не с самыми удачными позициями.
Как минимум, три из прибрежных государств — Россия, Казахстан и
Азербайджан — не только определились с приемлемыми для них прин-
ципами раздела Каспия, но и оформили разграничение между собой1.
Аналогичное российско-казахстанскому, Соглашение между Россий-
ской Федерацией и Азербайджанской Республикой о разграничении сопре-
дельных участков дна Каспийского моря было подписано в Москве 23 сен-
тября 2002 г. Примечательно, что в преамбуле соглашения стороны под-
черкивают, что они, наряду с общепризнанными принципами и нормами
международного права, руководствуются «существующей на Каспийском
море практикой»2. После подписания документа Президент России под-
черкнул, что, «учитывая подписанное Соглашение между Россией и Ка-
захстаном и между Казахстаном и Азербайджаном, можно с уверенно-
стью сказать: отныне взаимодействие трех наших стран при освоении ми-
неральных ресурсов дна центрального и северного Каспия обрело проч-
ную международно-правовую базу»3. Более того, Соглашение предпола-
гает заключение в последующем трехстороннего соглашения между
Азербайджаном, Казахстаном и Россией, о чем говорится в пункте 4 пер-
вой статьи документа. Между тем, в статье пятой подчеркивается, что
«настоящее Соглашение не препятствует достижению общего согласия
прикаспийских государств по правовому статусу Каспийского моря и
рассматривается сторонами как часть их общих договоренностей».
В уже процитированном выше выступлении В.В.Путина максимально
четко и сжато прозвучал тот подход, который Россия сейчас применяет к
вопросу о статусе Каспий — «…применение формулы “дно делим, а вода
общая” и принципа поэтапности приведет в конечном счете к взаимо-
выгодному решению проблемы статуса Каспийского моря…»4
Туркменистан, в целом, согласен с теми принципами, которым сле-
дуют его соседи по СНГ, хотя и имеет серьезные противоречия по кон-
кретным вопросам с Азербайджаном. Иран, таким образом, просто не
имеет союзников среди прикаспийских государств в плане принятия ка-
кого-либо нового плана раздела Каспия. Апелляция к «международному
сообществу» фактически исключена, ведь те государства, с которыми
Иран имеет трения по поводу Каспия, парадоксальным образом являются
как раз той частью международного сообщества, которое не относит Иран
1
В середине мая 2002 г. В.В.Путин и Н.А.Назарбаев подписали протокол к
соглашению 1998 г., которым определен статус ранее спорных месторождений.
Месторождение Курмангазы отошло Казахстану, а месторождения Центральное и
Хвалынское России.
2
Текст документа цитируется по официальному сайту МИД России (www.mid.ru).
3
Выступление Президента России В.В.Путина и ответы на вопросы по окон-
чании переговоров с Президентом Азербайджана Г.А.Алиевым. Москва, Кремль,
23 сентября 2002 г. (цит. по: www.mid.ru).
4
Там же.
136 А.В.Мальгин
к числу «государств-изгоев». Кстати, именно по этой причине военная
версия определения статуса Каспия, прежде всего со стороны Ирана, так-
же слабо вероятна и нереалистична1. Любые серьезные военные приго-
товления, угроза силой, а тем более, применение силы со стороны Ирана
окажутся долгожданной провокацией для некоторых кругов в Вашингто-
не. При этом, чем больше интересов своими возможными действиями
затронет Тегеран, тем больше стран встанет под знамена возможной но-
вой «антитеррористической операции». Более того, быстрое определение
нового правового статуса выгодно самому Ирану2. Это позволит при-
влечь дополнительные иностранные инвестиции и, что важно с полити-
ческой точки зрения, привлечь к сотрудничеству новые страны. Приход
иностранного капитала, а, скорее всего, это будут уже опробованные на
других нефтеносных районах французские и итальянские компании, не-
избежен для освоения иранского глубоководного сектора Каспия.
Что касается России, то совокупность иранской позиции и тех факто-
ров, которые могут влиять на ее изменение, нам выгодна. Выгодна в том
аспекте, что Москва, пользуясь сравнительно медленной эволюцией иран-
ской позиции по статусу Каспия, может согласованно с Ираном предлагать
другим прибрежным странам жесткие нормы использования и сохранения
биоресурсов. Действительно, сейчас только Тегеран и отчасти Москва в этом
разрезе рассматривают ресурсы Каспия. Политическое руководство дру-
гих каспийских стран находится под слишком сильным давлением энер-
гетического бизнеса, чтобы помнить о других, долгосрочных интересах.
Суммировать рассуждения о правовом режиме Каспия можно цита-
той из статьи В.И.Калюжного: «Подход России к формированию нового
статуса Каспийского моря гибок и прагматичен. Россия готова договари-
ваться со всеми странами. Однако если нет возможности договориться
одновременно со всеми, мы будем ориентироваться на двухсторонние
договоренности. Это наша позиция. Это позиция большинства прикас-
пийских государств»3.
1
Широкомасштабные военные учения России на Каспии в августе 2002 г.
продемонстрировали, что, с одной стороны, военная элита не исключает военных
инцидентов в регионе, а, с другой, — сравнительная мощь российской группиров-
ки на Каспии пока никем не может реально оспариваться.
2
Очевидно, что в Иране все это начинают понимать. В нынешней обстановке
уже трудно представить, что Иран пойдет на повторение чего-то похожего на произо-
шедший в июле 2001 г. инцидент между патрульными катерами и исследователь-
ским судном «Бритиш петролеум», работавшим в районе Араз-Алов, который Баку
считает своим. Тегеран начинает идти на компромиссы. Так, с 18 по 20 мая 2002 г.
состоялся официальный визит Г.Алиева в Тегеран, в ходе которого иранская и азер-
байджанская стороны смогли сблизить позиции по разграничению Каспия. Потеп-
ление отношений Баку и Тегерана можно отметить и в благожелательных коммен-
тариях Г.Алиева по поводу дальнейшей роли Ирана в карабахском урегулировании.
3
Калюжный В.И. Политики на Каспии меньше не стало. Теперь она более
конструктивна // Нефтегазовая вертикаль. 2002. № 13 (цит. по электронной вер-
сии, размещенной на сайте МИД России; www.mid.ru).
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 137
Нефть Каспия сколько и где?
Лежащая на поверхности проблема правового статуса по сравнению
с другими вопросами развития этого региона может показаться детской
задачкой. Ведь, как ни парадоксально, до сих пор есть серьезная проблема
в определении собственно энергетической ресурсоемкости Каспийского
бассейна. Только ответив на вопрос «сколько?» (нефти и газа), можно
ответить на вопросы «почем?», «для кого?», «выгодно ли?». По послед-
ним данным (прозвучали на конференции «Нефть и газ Каспия», Лондон,
март 2001 г.), по подсчетам Минэнерго и Минприродресурсов России, на-
чальные суммарные ресурсы всей акватории Каспийского моря составля-
ют 20,5 млрд т нефтяного эквивалента1. Очевидно, что эти оценки, широ-
ко прозвучавшие в энергетической прессе, не первые и не последние, и,
наверное, не самые точные. В любом случае, наиболее достоверные оцен-
ки колеблются в границах 1,5–3% от общемировых ресурсов.
Другими словами, по доказанным извлекаемым запасам топлива Кас-
пий может претендовать на замещение собой в обозримой перспективе
энергетических ресурсов Северного моря и, как следствие, на получение
стабильного места на рынке стран Западной Европы. Момент замещения,
при сохранении ныне существующих технологий извлечения северомор-
ской нефти и при нынешних темпах разведки и добычи нефти на Каспии,
может прийтись на период 2015–2025 гг.
Говоря об объемах каспийских ресурсов, следует иметь в виду и то,
что еще несколько лет назад внимание было сосредоточено в основном
на азербайджанском условном секторе, потом оптимистичные оценки по-
степенно смещались в северо-восточном направлении, и запасы Казахста-
на, в принципе, подтверждают этот оптимизм. Сейчас все больше внима-
ния привлекает российский участок Каспия. Примером внимания россий-
ского бизнес-сообщества к этому направлению может служить тот факт,
что год назад нефтяные компании ЮКОС и «Лукойл» и ОАО «Газпром»
— три крупнейших самостоятельных игрока российского ТЭК — учредили
«Каспийскую нефтяную компанию» (КНК). «Каспийская нефтяная ком-
пания» создана для поиска, разведки и разработки нефтяных и газовых
месторождений в Каспийском регионе, прежде всего на шельфе Каспий-
ского моря. Каждой из трех компаний-учредителей принадлежит по 1/3
от уставного капитала КНК. «Каспийская нефтяная компания» получила
лицензии на право ведения поисково-разведочных работ на ряде перспек-
тивных участков, расположенных на мелководье Северного Каспия. Оче-
видно, что объединение усилий трех ведущих российских компаний при-
несет выгоды не только бизнесу, но будет способствовать укреплению
позиций России в Каспийском регионе.
Маршруты транспортировки.
Энергетические оси в политическом контексте
Говоря о каспийских ресурсах, следует помнить, что наличие того или
иного объема не может быть само по себе гарантией успешного включе-
ния Каспия в мировой энергетический рынок. Будущее каспийской нефти
1
Приводится по сайту Министерства энергетики России (www.mte.gov.ru).
138 А.В.Мальгин
на мировом рынке окончательно определится лишь после того, как ста-
нут ясны маршруты ее транспортировки1. С этих позиций стратегическое
значение Каспийского региона заключается в том, что он расположен
между основными сегодняшними и перспективными рынками сбыта неф-
ти и нефтепродуктов, а также между основными сегодняшними поставщи-
ками жидкого топлива. То есть это, с одной стороны, ставит перед Каспием
высокую конкурентную планку при наличии значительного числа потен-
циальных возможностей, а с другой стороны, подвигает всех добытчиков
и операторов энергоресурсов к поиску компромисса с потенциальными
потребителями и конкурентами.
В настоящей работе не представляется возможным подробный раз-
бор всех вариантов транспортировки энергоресурсов, и поэтому было бы
разумно остановиться на относительно новых «сюжетных линиях».
Ввод в эксплуатацию нефтепровода Каспийского трубопроводного
консорциума (КТК) Баку — Новороссийск2 вывел первые потоки «но-
вой» каспийской нефти на международные рынки. Трубопровод проде-
монстрировал победу здравого смысла и российских интересов в созда-
нии новой транзитной инфраструктуры через свою территорию. Вместе с
тем, реализация трубопровода Тенгиз — Новороссийск по-новому ставит
проблему дальнейших направлений транспортировки нефти в юго-запад-
ном и западном направлениях. Эта проблема распадается на три аспекта:
1) вопрос о прохождении нефтетанкеров через Босфор; 2) вопрос о тран-
зите через Украину; 3) обеспечение конкурентоспособности новой нефти
на рынках Черноморского региона и Южной Европы.
Вместе с тем, реализация КТК ставит под серьезное сомнение строи-
тельство ОЭТ Баку Джейхан. Понимание этого факта участниками
ОЭТ вполне очевидно, именно поэтому сейчас прилагаются все усилия к
тому, что бы подключить Казахстан к участию в данном проекте3. Цель
этих усилий состоит, прежде всего, в том, чтобы обеспечить наполнение
казахстанской нефтью планируемого трубопровода, который в противном
случае может оказаться нерентабельным. Так, уже заключено казахстан-
ско-американское соглашение о финансировании исследований проблем
поставок казахстанской нефти по маршруту Актау — Баку. При этом рас-
сматриваются два варианта: строительство трубопровода по дну Каспий-
ского моря и перевозка нефти с восточного (казахстанского) берега на
1
Маршруты трубопроводов, а точнее варианты их прохождения, казав-
шиеся актуальными еще несколько лет назад, автор подробно рассматривал ранее.
См.: Мальгин А.В. Каспийская нефть и безопасность России // Власть. 1999. № 3.
С. 46–54; Мальгин А.В. Основные направления политики России в отношении
Каспийских энергоресурсов // Международные и внутренние аспекты регулирова-
ния политических и социальных конфликтов в Российской Федерации. М.:
МОНФ, 1999 (также доступен на сайте www.mpsf.org).
2
26 марта 2001 г. состоялась церемония закачки первой нефти в систему КТК.
3
В свете последних событий вокруг Ирака следовало бы помнить о том, что
нефтяные терминалы турецкого порта Джейхан до 1991 г. загружались иракской
нефтью. В принципе, нельзя исключить, что эта нефть снова появиться на рынке.
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 139
западный (азербайджанский) танкерами. Многовекторный подход Казах-
стана к транспортировке энергоресурсов может, однако, помешать реали-
зации этих планов. В принципе, Астана, получая предположительно вы-
сокие доходы от нефти, проходящей по КТК, может себе позволить реа-
лизацию собственных проектов, которые в отличие от Баку Джейхан
несут меньшую политическую нагрузку и менее осложнены объективны-
ми трудностями по их реализации.
Правда, и России не следует пребывать в эйфории от реализованного
КТК. Показательно, например, что в интервью ИТАР-ТАСС 25 мая 2001 г.
президент Казахстана заявил, что «конечно бы хотелось, чтобы нефть транс-
портировалась через Россию. Россия наш союзник, партнер»1. Однако к
2005–2010 гг., после начала разработки Кашаганского месторождения,
Казахстан увеличит добычу своей нефти еще на 20–30 млн т. Это превы-
шает пропускную способность нефтепровода и поднимает вопрос о новых
путях транспортировки. «Будет ли это нефтепровод через Россию в При-
балтику, или же через Иран, или же Баку Джейхан это покажет вре-
мя», — заметил по этому поводу Нурсултан Назарбаев2. Об иранском
направлении в Астане уже не просто думают, а действуют. Сформирова-
на рабочая группа по подготовке рамочного соглашения о строительстве
экспортного трубопровода Тенгиз — Узень (Западный Казахстан) — Бе-
лек (восточное побережье Каспия) — Тегеран — Кум — Исфаган —
Харк (Персидский залив). По проекту протяженность такого трубопрово-
да составит порядка 1440 км (700 км по территории Казахстана, 240 —
Туркменистана и около 500 — Ирана). Поддержку проекту уже выразил
итальянский нефтегазовый концерн ENI — оператор проекта разработки
месторождения Кашаган. Как представляется, этот проект дает возмож-
ность создать интересный союз трех ресурсобогатых стран. Более того,
схемы энергетического взаимодействия Астаны и Тегерана отрабатыва-
лись и раньше, через так называемые swap-операции, которые осуществ-
лялись с середины 1990-х гг. и возросли в последние время.
В 2001 г. (до терактов 11 сентября) Иран не случайно попал в поле
зрения традиционно осторожных и осмотрительных казахстанских руко-
водителей. Это было связанно с изменением общеполитической ситуации
вокруг этой страны, прежде всего со стороны некоторых кругов в США.
Если все девяностые годы Россия и ряд стран ЕС, прежде всего Франция
и Италия, нацеленные на энергетическое сотрудничество с Ираном, наталки-
вались на жесткое противодействие со стороны США, вплоть до угрозы
применения пресловутого закона д’Амато, то новая администрация Буша
1 Цитируется по: www.caspian.ru
2
У России, в принципе, есть возможности «переманить» транзит казахстан-
ской нефти с других направлений. Этому будет способствовать долгосрочное
соглашение о транзите казахстанской нефти. Подписанное в 2002 г. соглашение
между Россией и Казахстаном о транзите казахстанской нефти сроком на 15 лет
фиксирует объемы транзита нефти по двум направлениям: Атырау Самара (в
объеме не менее 15 млн т в год) и Махачкала Тихорецк (в объеме не менее 2,5
млн т в год).
140 А.В.Мальгин
вплоть до 11 сентября 2001 г. пыталась наладить отношения с Тегераном.
Первым и весьма показательным шагом США в этом направлении можно
считать публично высказанное и документально закрепленное пожелание
Вашингтона привлечь Иран к нагорно-карабахскому урегулированию, в ка-
честве «региональной силы»1. Это произошло в самом начале апреля 2001 г.
на переговорах Минской группы ОБСЕ в Ки Уэсте. Символично, что здесь
как бы сошлись два направления внешней политики США — с одной сто-
роны, для Вашингтона карабахское урегулирование это императивное усло-
вие реализации Баку Джейхан, а с другой — здесь же появляется Иран
как некая новая альтернатива в американской энергетической политике.
Интересно, что тогда же, в апреле 2001 г., американский Совет по
международным отношениям представил доклад «Стратегические вызовы
энергетической политики ХХI века», дающий, в частности, детализацию
и корректировку американского видения Каспийского региона. «США не
в состоянии достичь энергетической независимости», — отмечали авто-
ры доклада и призывали к «переоценке роли энергетики во внешней по-
литике США». Конкретно это означает «облегчение доступа к новым
источникам нефти и газа», а также «устранение политических препятст-
вий на мировых рынках энергоресурсов». «Россия и страны Каспийского
бассейна, — пишут авторы, — обещают стать ключевыми поставщиками
углеводородов. Вместе они обладают 27% разведанных мировых запасов
нефти». Конкретные предложения доклада в отношении Каспия касаются
двух важных проблем, увязываемых вместе — «быстрое определение
безопасного и экономичного маршрута экспорта каспийской нефти» и
«улучшение отношений с Ираном». Более того, Совет по международ-
ным отношениям предложил рассмотреть вопрос о переориентации мар-
шрута «основного экспортного нефтепровода». В докладе это сформули-
ровано так: «Есть вариант уменьшения диктуемой геополитическими
целями дипломатической активности в поддержку избранного ранее
маршрута транспортировки каспийской нефти. Это может быть сделано в
пользу доступных отдельным нефтяным компаниям безотлагательных
коммерческих решений, которые обеспечили бы транспортировку ранней
нефти на краткосрочную перспективу, включая экспорт нефти через тер-
риторию Ирана. Достижение упомянутых выше геополитических целей,
как и определение основного экспортного маршрута, могут быть перене-
сены в более отдаленную перспективу следующего десятилетия».
Как представляется, эти цитаты в подробных комментариях не нужда-
ются. Следует также отметить, что в принципиальном плане следует иметь
в виду, что перед США стоят достаточно серьезные проблемы в сфере энер-
гетики, которые не могут быть отодвинуты на второй план политически-
ми вопросами. Это меняет место и роль России в энергопроектах США.
Так, в своем официальном докладе в апреле 2001 г. Группа по разработке
1
Интересные оценки, в принципе, подтверждающие некоторые выводы ав-
тора, содержатся в работе А.Караханяна «Геополитические интересы США на Юж-
ном Кавказе. Преемственность внешнеполитических установок» (Ереван, Армян-
ский центр стратегических и национальных исследований, 2001).
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 141
национальной политики в области энергетики рекомендовала президенту
США отдать распоряжение госсекретарю, министрам торговли и энерге-
тики еще больше сфокусироваться на обсуждении с Россией вопросов
энергетики и создания благоприятного инвестиционного климата.
Все эти соображения, казалось бы, могут быть отвергнуты одним
словом — «устарело!». Но это было бы слишком поспешное суждение.
Во-первых, Администрация Дж.Буша (впрочем, как и Администрация
Клинтона в последние два года его пребывания у власти1) не отличается
консолидированностью и единством мнений. Более того, раздроблен-
ность и конфликтность интересов внутри Администрации столь велика,
что можно выделять даже персонифицированных лидеров соперничаю-
щих групп — вице-президент Р.Чейни, госсекретарь К.Пауэлл, советник
по национальной безопасности К.Райс. События 11 сентября стали, с одной
стороны, консолидирующим элементом для американской элиты, а с дру-
гой — поставили целый ряд новых вопросов, провоцирующих разногласия.
Внешне кажется, что победила линия политических ястребов — Иран
снова и безоговорочно был внесен в ряды стран-изгоев. Но Иран, вместе
с тем, был одной из первых мусульманских стран, осудивших теракт.
Именно Иран может стать дополнительным источником энергоресурсов в
случае какого-либо политически мотивированного бойкота со стороны
арабских стран. В долгосрочном плане Иран может стать транзитным го-
сударством тех же каспийских энергоресурсов.
С учетом этих соображений нельзя считать жесткие публичные заяв-
ления американской администрации предтечей столь же жестких и по-
следовательных мер в отношении Тегерана. У Тегерана есть защитники,
и прежде всего в самом Вашингтоне. Поставленные в «политико-энергети-
ческих» документах первых месяцев Администрации президента Дж.Буша
задачи продолжают реализовываться. Так, США и Россия в мае 2002 г.
дали старт энергетическому диалогу. Это явный шаг в направлении ди-
версификации поставок энергоносителей. «Десантирование» американцев
в Центральной Азии и Грузии это также шаг на пути к обеспечению
энергопоставок из региона. Действительно, трудно оправдать их нахож-
дение там интересами антитеррористической операции, которая не толь-
ко фактически завершена, но, по большому счету, и не велась с этих тер-
риторий. Что касается Грузии, то связь между нахождением американ-
ских военных и безопасностью энергопоставок обозначается абсолютно
открыто и откровенно. Широко известные факты тренировки грузинского
спецназа американскими инструкторами могут рассматриваться как по-
пытка создать дополнительный военный компонент для решения задач
охраны коммуникаций2. При этом здесь не надо иметь в виду только пре-
словутый Баку Джейхан или планы активизации ГУУАМа.
1
Характерны случаи, когда после особо жестких высказываний М.Олбрайт
по Ирану руководители ЦРУ, в том числе сам директор Дж.Тенет, собирали «аль-
тернативные» пресс-конференции, на которых предлагалось более мягкое и ню-
ансированное видение ситуации вокруг Ирана.
2
См., напр.: Усейнов А. Командос для трубы // Независимая газета. 2002. 11 марта.
142 А.В.Мальгин
Действительно, на июньском 2001 г. саммите этого альянса была
оформлена институционализация до того неформального объединения,
которая однако не вызвала серьезного энтузиазма у самих участников.
Принципиальным моментом в отношении ГУУАМ является то, что на
настоящий момент практически утеряна изначальная энергетическая со-
ставляющая этого альянса. ГУУАМ выстраивался под идею энерготранс-
портного коридора «Восток — Запад» и, в значительной степени, под реа-
лизацию проекта Евросоюза ТRАСЕCА, более известного как новый
«Великий шелковый путь». Сейчас с реализацией КТК, наличием проектов
Баку Джейхан, Казахстан — Иран смысл последнего звена ГУУАМa
Украины и Молдавии как транспортно-энергетической оси образца
1997 г. размывается. С экономической точки зрения транспортировка
через возможный транс-черноморский трубопровод или танкерные пере-
возки оказываются заведомо невыгодными. Транспортировка же энерго-
ресурсов исключительно из политических соображений или ради поддер-
жания энергобаланса Молдавии или Украины пока не находит серьезных
спонсоров. Более того, через расширяющийся энергодиалог с ЕС Россия
может увеличить поставки своих энергоносителей на европейский рынок
и без новых трубопроводов через Украину или Молдавию. В этой ситуации
у изначального экономического спонсора ГУУАМа появляется интерес в
модификации существующих российских маршрутов или в строительстве
новых, которые также оказываются российско-ориентированными. В
этой связи уже происходит постепенная двухсторонняя ревизия целей и
направлений развития таких проектов, как ТRАСЕСА и ИННОГЕЙТ1.
Медленному затуханию ГУУАМ не поможет даже состоявшаяся инсти-
туциализация этого блока2.
Как представляется, эти соображения не являются тайной для участ-
ников и «спонсоров» проекта ГУУАМ. Предшествовавшие саммиту 5–6
июня 2001 г. заявления президента Грузии демонстрируют стремление к
«наращиванию» энергосоставляющей альянса. Так, в широко процитиро-
ванном выступлении по национальному радио Э.Шеварднадзе заявил,
что новыми членами альянса могут стать Румыния и Болгария. Очевидно,
что это предложение интересно не столько для самой Грузии — она уже
1
Подробнее об энергетических проектах Евросоюза и энергодиалоге РФ ЕС
см.: Мальгин А.В. Политика ЕС в отношении европейских стран СНГ // Европей-
ский Союз и европейские страны СНГ / Отв. ред. М.М.Наринский. М: МГИМО,
2002. С. 43–88.
2
Если перспективы ГУУАМ в качестве «региональной организации», как
позиционирует себя в своей Хартии (Уставе) этот блок, страны которого чрезвы-
чайно сильно разбросаны между разными регионами, в принципе сохраняются, то
собственно интеграционные перспективы достаточно призрачны. Вместе с тем,
идея создания зоны свободной торговли в рамках ГУУАМ формально получила
свое закрепление на саммите 2002 г. в Ялте. (Документы см. на официальном
сайте ГУУАМ www.guuam.org; экономические показатели ситуации в ГУУАМ см.:
«Анализ социально-экономического развития региональных объединений стран
СНГ и этапы формирования». Аналитический доклад. Исполком СНГ, 2001.)
Каспийский регион: международно-политические и энергетические… 143
получила свою долю транзита энергоресурсов в виде трубопровода Баку
Супса и, может быть, получит еще в случае реализации трубопровода
Баку Джейхан через ее территорию. Вместе с тем, эта идея, как ни
странно, имеет позитивные для России стороны энергопоток в Румы-
нию и Болгарию может быть организован за счет нефти «продленного»
КТК или танкерных перевозок из Новороссийска напрямую в болгарские
или румынские порты. Или в украинские, если есть необходимость. В
принципе, реализация проекта трубопровода «Дружба Адрия» также
выполняет эту задачу — выводит нефть на рынки Южной Европы и Бал-
кан. В этом плане положительную роль может сыграть ЕС, который объ-
ективно заинтересован в улучшении экономической ситуации в этих наи-
более проблемных странах-кандидатах на вступление в ЕС. Парадоксаль-
но, но планы, высказанные Э.Шеварднадзе, могут стать частью энерго-
диалога РФ ЕС. Свою роль в корректировке использования ГУУАМ с
целью обеспечения энергопоставок может сыграть и улучшение отноше-
ний с Украиной в энергетической сфере, в частности, планы формирова-
ния нефтегазового консорциума1.
Каспийские интересы Китая и российские альтернативы
Китайская элита традиционно чувствительна к вопросам безопасно-
сти, в том числе в сфере энергопоставок. Уже к середине 1990-х гг. Китай
обратил внимание на Каспийский регион как на политически относитель-
но безопасный источник энергопоставок, который давал возможность
снизить на будущее энергозависимость от стран Ближнего Востока. Энер-
гопотоки Каспия могли решить также задачу более сбалансированного
территориального развития Китая и несколько сместить акцент с процве-
тающего океанского побережья в глубинные районы, прежде всего — в
политически нестабильный Синьцзян-Уйгурский автономный район, где
к тому времени на фоне социально-экономических проблем стала очевид-
ной популярность политического ислама среди местного мусульманского
населения.
1
Планы формирования этого консорциума впервые были высказаны Прези-
дентом В.В.Путиным на неформальной встрече глав государств в Алма-Ате
1 марта 2002 г. В частности, в своем выступлении по итогам встречи он отметил:
«…Представители четырех стран — Казахзстана, Туркменистана, Узбекистана и
России — …договорились о взаимодействии в энергетической, прежде всего в га-
зовой сфере. Речь идет об объединении усилий наших государств на этом направ-
лении, тем более, что такие страны, как Россия и Туркменистан, являются круп-
нейшими производителями, а Казахстан и Узбекистан готовы предоставить свои
транспортные системы. Это взаимодействие будет направлено… на обеспечение
энергетических потребностей всех стран Содружества, наших европейских парт-
неров и партнеров на мировых рынках, в том числе и на азиатских… Будем об-
суждать эту тему в двустороннем формате с Президентом Украины». (Цит. по
сайту МИД России www.mid.ru). Взаимодействие с Киевом по проблемам кон-
сорциума стало на протяжении 2002 г. одним из важнейших пунктов экономиче-
ской повестки дня российско-украинских отношений, что сейчас позволяет гово-
рить о достаточно высокой реалистичности планов консорциума.
144 А.В.Мальгин
Результатом этого стало то, что в июне 2000 г. было представлено
технико-экономическое обоснование трубопровода из Западного Казах-
стана в Китай протяженностью 3000 км1. Хотя до сих пор еще существует
возможность реализации этого проекта, все больше и больше вопросов
возникает относительно его рентабельности. Кроме того, произошли опре-
деленные корректировки во внутренней экономической политике Китая.
Пекин пошел традиционным для него путем «постепенных шагов» и ре-
шил начать выравнивание территориального развития страны с менее де-
прессивных регионов северо-восточного Китая, где уже российские энер-
гоносители могут сыграть роль стимулятора экономической активности.
Еще один аспект заключается в том, что Пекин, державший определен-
ную дистанцию от непонятного ему в начале 1990-х гг. правительства
«младореформаторов», в последующие годы стал воспринимать россий-
ское руководство с большим доверием. И сейчас реальностью стали
именно российские маршруты энергопоставок.
В ходе российско-китайского саммита 16–17 июля 2001 г. состоялись
переговоры между председателем правления ОАО «Газпром» А.Миллером
и заместителем председателя Госкомитета по экономике и торговле КНР
Чжан Чжиганом. Стороны подписали проект строительства газопровода
протяженностью 4167 км от Синьцзян-Уйгурского автономного района
на западе Китая в район Шанхая и дельты реки Янцзы с пропускной спо-
собностью до 20 млрд м3 в год. Еще большие достижения наблюдаются
на нефтяном направлении энергетического сотрудничества. Так, 17 июля
2001 г. было подписано соглашение о разработке ТЭО по строительству
нефтепровода из России в Китай, а также согласованы ежегодные объемы
поставок по нему российской нефти на срок 25 лет. Соглашение с россий-
ской стороны подписали Министерство энергетики, ОАО «Транснефть»
и нефтяная компания ЮКОС, с китайской — Госплан КНР и Китайская
национальная нефтегазовая корпорация. В подписанном соглашении сто-
роны согласовали строительство нефтепровода по маршруту Ангарск —
Дацин, определили формы гарантий по поставкам нефти и согласовали
объемы поставок и формулу цены. Предварительно стоимость строитель-
1
И это только до Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). До про-
мышленно развитых регионов прибрежного Китая потребуется преодолеть еще
около 2000 км. В зависимости от этого стоимость трубопровода составляет от 3 до
6 млрд долл. Сомнения в рентабельности этого проекта были с самого начала.
Весной же 2001 г. президент Китайской национальной нефтяной корпорации (КННК)
заявил «о бесперспективности строительства в ближайшем будущем» такого тру-
бопровода. Для того чтобы нефтепровод такой длины окупился, требуются значи-
тельные объемы нефти порядка 20 млн т в год. И хотя КННК является основным
акционером компании «Актобемунайгаз», а также владельцем месторождений
Кенкияк и Жанажол в Казахстане, однако остаточные извлекаемые запасы этих
месторождений 42 и 91 млн т соответственно недостаточны для того, чтобы
проект окупился. Вместе с тем, после открытия месторождения на Восточном
Кашагане в будущем могут появиться дополнительные объемы. Правда, на Каша-
гане китайцы еще не участвуют.
ПредыдущаяПредыдущая
9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
СледующаяСледующая
© 2005-2009 ФГУ ГНИИ ИТТ "Информика"
© 2005-2009 Федеральное агентство по образованию
Информационная система "Единое окно доступа к образовательным ресурсам" удостоена Премии Правительства РФ
в области образования за 2008 год в составе Федеральной системы информационно-образовательных ресурсов
Поставщики ресурсов Авторам Контакты Обратная связь Вопросы и ответы
Комментарии
Отправить комментарий