Думаете, что в Европе кризис беженцев? Посмотрите получше

Множество стран, от Ливана до Пакистана и Турции, накрыла волна беженцев куда больших масштабов, чем та, что наблюдается сейчас в Европе. Правительства и общество этих государств оказались перед лицом огромных проблем.

Европа находится вовсе не на первой линии миграционного кризиса. СМИ пытаются навязать нам эту мысль своими нескончаемыми репортажами о беженцах, которые пробираются через венгерские поля или же набиваются в рыбацкие лодки. Однако реальное положение дел совершенно иное. В действительности большинство перемещенных лиц проживают в странах, где отсутствуют средства для их размещения: предпосылок к изменению этой тенденции нет, и она определенно не сулит ничего хорошего на будущее.

Рассмотрим пример Иордании. Королевство является одним из самых серьезных союзников Запада на Ближнем Востоке: это умеренное и относительно стабильное арабское государство является своего рода буфером между Израилем и менее склонными к компромиссу режимами (Ирак, Сирия, Саудовская Аравия). Оно не может похвастаться богатыми природными ресурсами (с нефтяными богатствами монархий Персидского залива тут даже сравнивать нечего). Но, несмотря на небольшие размеры и ограниченные резервы, Иордания буквально наводнена беженцами, которых заставили покинуть дома два удара судьбы: гражданская война в Сирии и незатихающий конфликт в Ираке. К середине прошлого года она приняла 685 тысяч человек — неподъемное бремя для страны с населением 6,6 миллиона. В Управлении верховного комиссара ООН по делам беженцев отмечают, что Иордания занимает второе место в мире по числу беженцев на душу населения: 90 на тысячу жителей. Уступает она только Ливану, где зафиксировано колоссальное число мигрантов — 209 человек на тысячу жителей.

Пока что Иордании удается на удивление хорошо справляться с ситуацией. Но сколько еще это продлится? Лишь очень немногие (даже богатые) страны способны пережить перемещение людских масс поистине сейсмических масштабов, избегая политических и экономических рисков. Как отмечается в материале Совета по международным отношениям, «приток беженцев [в Иорданию] привел к снижению зарплат, повышению квартплаты и росту безработицы, которая увеличилась с 14,5% до 22,1% в период с 2011 по 2014 год в зонах наибольшего скопления сирийских беженцев».

Для большой и процветающей Турции, сирийский кризис представляет без сомнения проблему куда меньших масштабов для внутреннего благополучия. Как бы то ни было, находящиеся там 2 миллиона беженцев — более чем внушительная цифра, причем большинство из них находятся в той части государства, которая и так уже страдает от политических и экономических потрясений в связи с войной в Сирии и возобновлением курдских выступлений. По мнению экспертов, прошедшие в Афганистане войны (начиная с советского вторжения в 1979 году), которые спровоцировали массовое переселение людей (около миллиона афганцев перешли восточную границу страны), сыграли заметную роль в процессе растущей политической поляризации в соседнем Пакистане. Таким образом, нельзя исключать возможность повторения аналогичного сценария в Турции с колоссальными по масштабам последствиями, раз страна является членом НАТО и бастионом стабильности на юго-восточном фланге Европы.

Похожие опасения касаются и Африки. По данным ООН, не затихающие конфликты в Демократической Республике Конго, Судане, южном Судане, Сомали и Центральноафриканской Республике ведут к массовым перемещениям людей на континенте, чье население может удвоиться (до 2,4 миллиарда человек) к 2050 году. Если войны не прекратятся, число беженцев может достигнуть в ближайшие десятилетия небывалых величин, рискующих нанести сильнейший удар по развитию. Это было бы особенно трагично с учетом благоприятных условий для экономического роста, которые сейчас наблюдаются во многих африканских странах.

Прекрасным примером тому может служить Эфиопия, чья экономика по росту занимает одну из первых строчек в мировом рейтинге. В списке ООН она занимает пятое место в мире по числу принятых беженцев и первое место в Центральной и Южной Африке. Что случится с ее экономикой, гражданами и беженцами в случае катастрофы? Не исключено, что ответ мы узнаем уже очень скоро: стране может грозить голод, в результате которого без еды останутся 15 миллионов человек, а многие сельскохозяйственные рабочие отрасли, составляющие 80% от общей занятости, могут потерять доходы.

Разумеется, все это не означает, что происходящее на севере, в Европе, не является кризисом. Но у Брюсселя есть возможности, чтобы справиться с проблемой. По сути, трудности, возникшие с притоком беженцев, могут дать Европе столь нужный ей позитивный толчок, позволить ей наверстать отставание по обязанностям, которыми она столько лет пренебрегала: усиление контроля на внешних границах, углубление политической интеграции и серьезный подход к общей внешней политике и политике безопасности. Если все будет сделано, как положено (в глазах избирателей), Европейский Союз может приобрести второе дыхание, а экономическое развитие получит стимул для роста: беженцы и иммигранты смогут компенсировать старение европейского общества и спад предпринимательства.

В то же время Иордания, Эфиопия и прочие страны, которые принимают на своей территории большую часть беженцев, мало что могут сделать для противодействия кризису. Уж точно не в одиночку. Самые богатые страны мира (в том числе такие, как США, Канада и Япония, расположение которых защищает их отчасти от волны миграции) должны понимать, что масштабы текущих процессов требуют глобального подхода. Это означает более справедливое распределение ответственности, предполагающее предоставление беженцам крыши над головой, выделение денег Управлению по делам беженцев (ему всегда остро не хватает средств), усилия ради мира и процветания в стремящихся к ним странах.

Современный мир слишком тесен, чтобы хоть какой-то его части можно было бы позволить погрузиться в пучину хаоса и отчаяния.