Министерство обороны России объявило, что прекращает
взаимодействовать с США в рамках Меморандума о предотвращении инцидентов
в небе над Сирией – после того как силы коалиции во главе с США сбили
самолет ВВС президента Башара Асада, пользующегося поддержкой Москвы.
Сирийский самолет был сбит, поскольку, как заявили в штабе коалиции,
сбросил бомбы неподалеку от отрядов оппозиции, которую поддерживают США.
Власти Сирии утверждают, что самолет участвовал в операции против
террористической группировки "Исламское государство". Москва назвала
произошедшее "нарушением суверенитета" Сирии.
Меморандум о безопасности полетов в Сирии был принят Россией и США в
октябре 2015 года – чтобы минимизировать риск "инцидентов между
самолетами РФ и международной коалиции во главе с США". Теперь, заявляет
Министерство обороны России, российские силы ПВО в Сирии будут
сопровождать самолеты и беспилотники коалиции "в качестве воздушных
целей".
Военно-политический эксперт
Юрий Федоров считает
происходящее желанием Москвы продемонстрировать, что она готова к росту
напряженности в отношениях с Западом – после того как не оправдались
российские надежды на изменения в политике США с победой Дональда Трампа
на президентских выборах. Причиной этого, считает Федоров, стало
крушение и других внешнеполитических надежд России: в частности, во
Франции на президентских выборах победил наименее пророссийский кандидат
Эммануэль Макрон, а теперь еще и его движение одержало победу на
парламентских выборах.
<a href="https://w.soundcloud.com/player/?url=//soundcloud.com/vz8ti1ohwcz0/jter5dsn9pkr">SoundCloud</a>
Отказ России от сотрудничества США в области безопасности полетов
в Сирии, полагает Федоров, повышает опасность прямого столкновения.
Соглашение уже
приостанавливалось
в апреле, когда США нанесли удары крылатыми ракетами по базе сил Асада
после совершенной в Сирии химической атаки (тогда комплексы ПВО С-300 и
С-400 российского производства не смогли остановить низко летящие
ракеты, но против самолетов они могут действовать эффективно). В мае
действие соглашения было возобновлено, но, как оказалось, ненадолго:
– Меморандум представлял собой детально разработанную совокупность
технических мер и протоколов, которые должны были в идеале исключить, а
на практике – минимизировать вероятность столкновения российских
самолетов с самолетами международной коалиции и исключить применение
российских средств ПВО, С-400 и С-300, которые находятся в Сирии, против
авиации международной коалиции. Приостановка действия меморандума – это
сигнал, посланный США, который означает: мы можем в любой момент сбить
какой-нибудь ваш самолет, если он появится не там, где нам нравится. Это
с технической точки зрения.
Игра с огнем в Сирии может кончиться очень плохо
Если говорить о политической стороне дела, то нужно иметь в виду, что
совсем недавно Сенат США принял законопроект об ужесточении санкций
против России и о том, что президент США обязан для смягчения санкций
получить соответствующее разрешение Конгресса. Это очень болезненный
удар по интересам Кремля. Я думаю, реакция Москвы на уничтожение
сирийского самолета призвана показать американскому истеблишменту, что
они, дескать, играют с огнем. А игра с огнем в Сирии может кончиться
очень плохо. Представьте себе, если российский самолет или российская
ракета собьет американский самолет?! После этого США, как мне
представляется, предпримут какие-то ответные меры. И дальше это может
пойти просто по сценарию эскалации, который неизвестно чем закончится.
Это российская игра с огнем.
– Вы не думаете, что это просто ответная реакция – был сбит
самолет сил Асада, Москва не могла не реагировать, чтобы не потерять
лицо. Думаете, за этим что-то большее?
– Думаю, да. Отреагировать так, чтобы не потерять лицо, можно очень
разными способами. Можно поднять вопрос в Совете Безопасности ООН, можно
выпустить какой-нибудь зубодробительный комментарий МИД – известно, что
российские дипломаты – специалисты по таким зубодробительным
комментариям. И я бы обратил внимание на реакцию некоторых членов Совета
Федерации, которые выступили с достаточно жесткими угрозами в адрес
США. Мне кажется, что речь идет о подстегивании уровня напряженности в
отношениях с США.
– В Сирии выросла напряженность. Во Франции ситуация не такова,
как хотелось бы Москве. Можно ли сказать, что с точки зрения Москвы
внешнеполитическая ситуация ухудшается? Или им в каком-то смысле выгодно
повышение градуса напряженности, с точки зрения внутренней политики?
– Вопрос на миллион долларов. С одной стороны, рушатся надежды,
которые проявились в начале этого года, связанные с приходом к власти в
США Дональда Трампа. Потом были надежды, что во Франции придет к власти
какая-то пророссийская фигура, если не Марин Ле Пен, то Франсуа Фийон –
практически все кандидаты в президенты Франции, кроме Макрона, выступали
с достаточно пророссийских позиций. Поэтому победа Макрона – это,
конечно, удар – не то чтобы по самолюбию Путина, но по его планам. И
скорее всего, не получится ничего и с выборами в Германии осенью этого
года. Скорее всего, как говорят аналитики, победит опять партия Ангелы
Меркель. Так что надежда на то, что можно будет как-то смягчить санкции,
– а это, я думаю, внешнеполитическая задача номер один для президента
Путина, – явно недостижима. А если линия на поиски какой-то
договоренности с западными лидерами, которая бы устроила Путина, не
получается, соответственно, Москва переключается на более жесткую
стратегию – попытаться напугать правящие элиты Запада и поставить их
перед сложным выбором: либо жесткое обострение и напряженность, либо
шаги навстречу позиции России, прежде всего, видимо, признание Крыма
российской территорией и какой-то устраивающий Москву компромисс по
Восточной Украине, плюс признание того, что Асад должен остаться на
какое-то время у власти в Сирии. Такая позиция: либо эскалация, либо
признание российских интересов. Я думаю, так кратко можно описать
стратегию Кремля сегодня.
– Принято считать, что в России внешняя политика является
служанкой внутренней. И сейчас все трактуется с точки зрения
предвыборной кампании. Меньше чем через год выборы президента. Можно ли
считать происходящее новым трендом до конца предвыборной кампании –
ужесточение риторики против Запада? И может ли эта карта вновь играть?
Может ли это быть успешным у населения?
Российское население, в принципе, уже устало от внешней политики
– О поддержке населения мне сказать трудно. Мне представляется, что
российское население, в принципе, уже устало от внешней политики. То,
что называлось крымской эйфорией, прошло, по крайней мере, так
утверждают все сколько-нибудь серьезные российские социологи. Но мне
представляется, что ситуация здесь связана скорее с казусом Навального.
Впервые появился в России политик, который, пусть не сейчас, через
несколько лет, может всерьез бросить вызов Владимиру Путину. А впрочем,
неизвестно еще, как будет развиваться ситуация в ближайшие месяцы.
Некоторые российские политологи говорят, что не нужно исключать всякого
рода "черных лебедей", абсолютно непредсказуемых и неожиданных событий,
намекая то ли на какие-то серьезные подвижки в российской верхушке, то
ли возможность позволения Навальному участвовать в выборах и так далее.
Во всей этой ситуации, мне кажется, Путин очень заинтересован в том,
чтобы не потерять поддержку силовых ведомств, прежде всего Минобороны,
ФСБ и Внешней разведки, – чтобы при любом повороте событий внутри страны
у него была бы поддержка со стороны армии и сил безопасности. А
министерство обороны и военное командование выступают за более жесткий,
более воинственный курс на внешней арене. Мне кажется, это один из
факторов, который может связывать внутреннюю политику России и внешнюю.
Комментарии
Отправить комментарий